Принц Аревмута. Григорий Алексанян
дальнего угла стола.
– Встань, когда говоришь с королем! – рявкнул Венсин, сжимая в кулак вытянутую ладонь.
Из-за стола поднялся молодой человек двадцати пяти – двадцати восьми лет. Король прищурился: ну, конечно же, – Краспар! Сын старшего хранителя лесов Гаронда, одного из лордов, входившего в Высший совет королевства. Краспар, который уже давно, с самого детства, пытавшийся добиться сердца его племянницы.
– Краспар, знакомый голос! Хорошо, что напомнил о трофее. Но забыл встать, когда обращаешься к своему повелителю? – насмешливо переспросил король. – Отец не учил тебя манерам?
Молодой человек молчал, не зная, что ответить. Только пот крупными каплями проступил на его лбу.
– Нечего сказать? Садись, Краспар, – король махнул рукой. – Ну, так я скажу вам всем следующее! Объявляю вам мои подданные: что тот из вас, кто вернёт Ровелианскую книгу, которую мы вынуждены отдать сегодня по древнему обычаю нашим соседям, – тот вернёт статус процветания, силы и плодородия нашему королевству. Это будет великий подвиг. И тому человеку, кто это сделает, достанется не только вечная слава на страницах Ровелианского манускрипта, но и моя дорогая племянница. А вместе с ней и все её регалии. Слово короля!
В зале послышался общих вздох, среди присутствующих волной прошло движение. Люди переглядывались и пожимали плечами. То, о чём заявил Венсин, означало главное. У короля не было детей. Его родовая линия прерывалась на племяннице. А значит, получившему её руку после смерти Венсина доставалось всё королевство.
И в этот момент в зале прозвучал голос самой Ауланы, нервный и чуть подрагивающий от злости:
– Дядя – ты сказал! А теперь скажу я: без своего согласия я никому не достанусь – ни за шкуру оленя, ни за его рога, ни за его копыта! И тем более – ни за какую-то там книгу! Даже такую древнюю, как Ровелианская! Я – не вещь, которую можно вот так просто взять и обменять на другую вещь!
– Что ты сказала? – медленно произнёс король Венсин. – Повтори! Ты знаешь, что решается будущее нашего королевства?
– Мне всё равно! Я не пойду ни на какой обмен! Я – не вещь, которую можно обменять на другую вещь! Тем более – на шкуру животного! – девушка почти выкрикнула эти слова.
После чего резко развернулась и твёрдыми шагами направилась к главному выходу мимо длинных столов, за которыми замерли пирующие. Она перешагнула сначала через баранью ногу, затем и через помятый кубок, что валялись на ее пути.
– Аулана! Подожди! – Венсин заговорил уже совсем другим тоном. – Всё это мы обсудим потом. Но сейчас – вернись. Ты ничего не выпила. И не подняла бокал за своего любимого дядю! Так нельзя. Остановись!
Девушка была уже у самой раскрытой двери, возле которой недвижными статуями замерли два стражника. Услышав слова короля, она остановилась и посмотрела вверх – в длинное узкое окно пиршественного зала. Сквозь него она увидела ярко светившую молодую луну. Её бледный свет отразился на лице Ауланы.
Принцесса шагнула