Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне. Константин Закутаев
осмотрим, бумаги напишем… А как приедут отдадим на возбуждение, – решил Сергей.
– Я ничего писать не буду, – сразу открестился Бес, – почерк плохой, грамоте не обучен.
– Тогда ищи понятых, а Костян осмотр сделает…
– Пять минут… – растопырил пятерню Бес и ушёл к узлу связи.
По закону сотрудники милиции понятыми быть не могут, а жители Грозного на эти роли не очень охотно соглашаются. Логичный выход из этого тупика – военнослужащие, желательно срочной службы. Вроде и не менты, но и не совсем случайные люди. Тем более, для анкетной красоты, в графе место жительства можно написать не номер ВЧ, а город Суходрищев или какой-нибудь Усть-Ужопинск. И в протоколе комар носа не подточит, и попробуй найди этих понятых.
– Я в кабинет, за бланками, – взвалив на себя бремя писаки, Костя ушёл на второй этаж, в рабочий кабинет. Рябинин тормознул на выходе Таричева и отправил его за, успевшими свалить на обед, омоновцами. Из камеры надо было вытянуть хозяина авто для проведения следственных действий.
Процедура осмотра автомобиля ВАЗ-2107 ничем не отличалась от её аналогов в мирной жизни. Разве что ошалевшим хозяином – двадцатилетним, высоким худощавым чеченцем, в спортивном костюме, испуганно вертевшим всклоченной головой. После вопроса о наличии чего-нибудь запрещённого и отрицательного мотания головой, Катаев дал команду к осмотру. Двое омоновцев контролировали поникшего Саламбека (так звали хозяина), солдатики с любопытством следили за действиями оперов, Костя перебирал разложенные перед ним на капоте права и документы.
– Саламбек, документы твои, – показал Рябинин чеченцу его паспорт. Поглядев на документы, немного заторможено, Саламбек кивнул.
– А это удостоверение тоже твоё? – Сергей протянул ему ещё одну «корку». Саламбек молчал.
– Вот только департамент судебных приставов в Чечне ещё не сформирован, – бросил обратно на капот ксиву опер.
Молчание.
– Ладно… Это ты при свете дня такой загадочный, вечером десантура тебя заберёт, – Рябинин от него отвернулся, – в Ханкалу…
Вот тут Костя заметил в глазах задержанного настоящий животный ужас.
Наверное, потому чеченец, окончательно потерявшись, вяло отреагировал на извлечение из машины пакета с анашой и двух тротиловых шашек. На побелевшем лице, читалось удивление, видимо, отсутствие того, что ожидалось, добавило сумятицы в его мозги. Он традиционно отказался подписывать протокол, что удостоверили своими закорючками понятые. Получил в ливер, загнулся рычагом руки и, с завязанными глазами, был отправлен в камеру.
Участники операции по задержанию в полном составе собрались в рабочем кабинете. Катаев дописывал необходимые документы: направления на экспертизу, сообщение прокурору, рапорт и прочую необходимую макулатуру Бескудников, вытянув ноги, полулежал на стуле, упёршись спиной в стену, Рябинин стоял, поглядывая Катаеву через плечо. Долгов надписывал запечатанные конверты с изъятым криминалом. Таричев