Медово-гранатовый бензин. Горяшек Тикито
сверху в Палаты вторглись голуби с желто-красными флажками – второй удар вдоль поврежденных волокон окна заронил в память Вечерней звезды искру. Та спешно разошлась фальшфейером, в цвете похожим на упавший в руки Фосфор конверт Арендодателя.
Что было в том конверте? Узнав все детали распоряжения Режиссера двадцать четвертого Вальборга, голубь-герольд сочувственно помог Фосфор с иллюстрацией тульпы – паранормального существа, рождаемого силой мысли и старанием воли. И нарисованная мистическим образом кошка в нарочито безобидном наброске сыграла влажным носиком, по полю тетрадному размазав чернильную мордашку. Чихнув, она улыбнулась Вечерней звезде размыто и, – ох, маленький пряный бесенок, – неоднозначно.
Фосфор приправила тульпу виниловым и платиновым пером, мельхиоровой пылью, перечной смесью. И едва коснулась губами алхимического рисунка:
– Неси в себе мой дождь, мой ветер и мое ненастье. Будь жертвенна собой, горька, пикантна.
Поцелуй спровоцировал кошку выгнуть спинку. Движения ее показались Фосфор академически точными и предельно натуралистичными. Эосфер – младшая сестра Фосфор – оценила бы. И, конечно же, оценит.
– Хвалю, Специя, – кивнула Вечерняя звезда. И навалилась на расшатанную оконную раму – третий удар сломал анкерные болты и печати ароматических смол. Достаточно? Двадцать четыре голубя обронили перья – двадцать четыре натюрморта из профилированного оконного стекла разлетелись вдребезги. И «Ротко» благополучным аккордом вспомнила о «Тевтонском роке» – агрессивно-бензиновом маяке Фосфор.
И сидящий на кабельной линии жаворонок пропел: «Юи-юи-фю, солнце. Самый полный ход».
Этюд 3
Тульпа в роли Специи.
Светло-синий мост – Нелогичная ратуша.
24-я весна. До полудня.
Тории – ворота птичьего рубежа – терялись в серости, утопали в синеве. Под неоглядным грозовым воротом, в холодном градиенте. Тревожно, солнце. У первых вертикальных столбов, связанных двадцатью четырьмя веревками из рисовой соломы, обрядовая и пробивная кошка – материализованная мысль Фосфор – приветственно вильнула хвостом, расстроив игру ветра, суеверий, талисманов и колокольчиков. Навострив ушки, она показательно остановилась всего в одном коротком рывке от грозящих ей клювов-чеканов. Прямо под оборонительным пределом. И, царапнув землю, по завету Вечерней звезды вызвала апрельский дождь. Реверансом вороны асинхронно захлопали крыльями, ободряюще залопотали и высоко взвились – черная-черная птица с осколком солдаткой каски в клюве подавилась оливкой и сбросила с изогнутой перекладины медиатор из верблюжьей кости. Ведь дождь оказался многозначительно теплым. Вполне благодарная, Специя зевнула, облизнулась. И, подобрав гитарный трофей, запрыгнула на ограду двухъярусного Светло-синего моста, что возвышался над болотами, холмами, рощами и аллеями Темно-синего парка.
Гости в разноплановых масках,