Пересдать и выжить. Гордыныч. Александра Черчень
это удумали? – совсем напрягся я.
– Это не я, это душа. – Эла Винир прижала руку к груди и зажмурилась, а потом выдала новое грандиозное заявление: – Вы – новый владелец моего сердца. Теперь оно – ваш дом, ваш приют, ваш…
Она нахмурилась, пощелкала пальцами, явно вспоминая, куда еще хотела меня поселить.
– У меня уже есть дом! – заверил я. – Там мне очень комфортно. А вам будет комфортно за дверью. Прощайте, мисс Винир.
– Нет, – как-то очень веско сказала она.
– Да, – кивнул я, указывая на выход.
– Ох, профессор, – вздохнула Эла. – Вы разве сами не видите, что со мной?
Я неуверенно пожал плечами. Потом очнулся и кивнул:
– У вас стадия отрицания несданного экзамена. Но это пройдет.
– А любовь пройдет? – напирала Эла. – Стук моего сердца, которое только ради вас продолжает биться, ничего не значит?
– Так, мисс Винир! – Я вскинул руку, чтобы магией выдворить девицу за дверь. – Вы меня утомили. Все придуманные чувства уносите с собой, и больше прошу меня не беспокоить.
– Профессор, я ведь пойду по наклонной, – уперев руки в боки, сообщила Эла Винир. – Да я уже пошла! Вот вчера что было? А, вижу, вы помните. И это – только цветочки. Ягодки уже на подходе.
– Не надо мне угрожать, – посоветовал я, все же призвав магию.
Махнул рукой, и Эла, подхваченная стихией, вылетела за дверь, чтобы аккуратно приземлиться.
– Вы – бессердечный! – крикнула она, топнув ногой.
– И злопамятный, – добавил я, запираясь.
Но не успел отойти, как с той стороны тихо постучали.
– Чего вам? – совсем не вежливо спросил я.
– Профессор Эрвикс, вы же понимаете, что мне без вашего экзамена никак? – спросили с той стороны подозрительно спокойно.
– Идите домой, – приказал я.
– Не могу. Дома меня ждут с дипломом, – ответила Эла. – Так что я подала заявление на пересдачу. Мне сказали, что оно пролежит в деканате неделю, в течение которой вы можете назначить дату явки. Разве я многого прошу?
– Многого. Это – принципиальный момент, – ответил я спокойно. – Пойду навстречу одной студентке, решившей прогулять мой экзамен, ей на смену придет толпа. Меня вам не переубедить, мои решения не меняются. На этом точка. Прощайте, мисс Винир.
Прислушался.
Девушка молчала. Шагов так же не было слышно. Значит, она принялась рыдать. У всех девиц одни и те же методики уговоров: истерики и попытка утопить мужчину в слезах. Покачав головой, сделал пару шагов к своему столу и тут услышал легкий шорох. Обернулся. На полу лежал лист бумаги.
В коридоре послышался стук каблучков – Эла уходила.
Я подошел и поднял ее записку.
«Любовь моя, как океан:
Безбрежна и чиста,
Хочу я с вами быть всегда,
Или хотя бы лет до ста.
Я – словно перышко, вы – гусь,
Я чешуя – вы рыбка.
Нас не разлучат, вам клянусь!
Обречены