Приезжайте: у нас смертельно опасно. Ольга Авдеенко
и решила передохнуть. Она отошла в сторону и облокотилась на нагретый солнцем каменный парапет, глядя на море.
Патрисия поискала глазами бордовую накидку: ее обладательница уже отошла от пирса и присела на скамью. Очевидно, женщина была привлекательной: проходившие мимо мужчины, буквально через одного, приподнимали шляпы и обращались к ней, явно не прочь познакомиться. Патрисия не видела лица женщины – та сидела спиной – и не слышала, что она им отвечает. Возможно, она вообще ничего не отвечала, потому что практически не двигалась, но только все, кто пытался с ней заговорить, тут же отходили прочь.
Внезапный порыв ветра сорвал с шеи женщины легкий платок и понес. Сразу несколько мужчин разных возрастов и комплекций бросились за ним в погоню. Один из них, наиболее ловкий, поймал платок, подошел и с театральным поклоном протянул его владелице. Она поблагодарила, но тот не уходил, а продолжал что-то говорить и наконец присел рядом на скамейку. Женщина в бордовом сразу же встала и пошла прочь. Через минуту ее скрыли кроны деревьев, а обескураженный кавалер все смотрел ей вслед.
Патрисия снова взялась за свой этюд. Сэр Уильям не подавал признаков бодрствования, а время вообще перестало существовать. Поэтому девушка вздрогнула и выронила кисточку, когда за ее спиной неожиданно раздался негромкий голос:
– Это я?
Патрисия обернулась: это была та самая женщина в бордовой накидке.
– Это я? – повторила она дружелюбно, указывая на бордовое пятно на этюде.
Незнакомка была молода – не более тридцати лет. Ее спокойное лицо с правильными чертами поразило Патрисию: оно было не просто красиво, а идеально красиво – живая копия головы Афины, которую она рисовала в школе Слейда в прошлом семестре.
– Да, – вымолвила наконец девушка. – Надеюсь, вы не возражаете.
– Конечно, нет. Рада, что я вам пригодилась. Но я, кажется, вас напугала.
– Немного, – призналась Патрисия. – Я не слышала, как вы подошли.
– О, прошу прощения! Я поднялась уже до самой гостиницы и посмотрела вниз. Увидела вас, увидела вашу картину – и мне стало любопытно. Но не стану больше вам мешать.
– Вы живете в той гостинице наверху? – спросила девушка. Ей не хотелось отпускать от себя эту совершенную красоту. – В «Голове оленя»?
– Да, – подтвердила женщина, но как-то не слишком охотно.
– Мы тоже там остановились! – обрадовалась Патрисия.
Сэр Уильям пошевелился и открыл глаза.
– Прости, дорогая, я, кажется, ненадолго утратил нить нашей беседы, – пробормотал он сонным голосом. – Что ты сказала?
Девушка поспешила его представить, сообразив, что у нее появилась возможность удержать незнакомку:
– Мой дядя, сэр Уильям Кроуфорд. А я Патрисия Кроуфорд.
Пожилой джентльмен со всей возможной в его возрасте грацией выкарабкался из шезлонга и величаво, по-старомодному, поклонился. Женщина, очевидно,