У порога. Юрий Витальевич Яньшин
составляла, как минимум десяток лет, а за такой период, при соответствующих темпах, можно уйти от ближайших преследователей почти на недосягаемое расстояние. Но втайне и больше всего, он радовался тому, что изготовление прототипа установки станет последним этапом перед достижением совсем иной цели. Увидеть Новый Мир и прикоснуться к нему, осуществив заветные мечты детства, в котором он путешествовал с книжными героями в дальние страны, открывая моря и острова, чувствовать себя первопроходцем – это ли не лучший венец всей прожитой жизни?! А как верховный Правитель он не мог оставить в стороне мысль об обладании Запасным Миром, который, в случае краха своего земного аналога, сможет послужить базой для дальнейшего развития человечества, в лице его народа. А как же иначе?! Иначе никак нельзя! Скверным бы он был руководителем страны, если бы не заботился, прежде всего, о своей нации. Тут уж никуда не деться – своя рубашка ближе к телу. И да, черт побери, сто раз был прав старина Дарвин, утверждавший, что в схватке за жизнь побеждает не только сильнейший, но и умнейший. И если у вас господа западники не хватило умишка додуматься до «машины времени», то это исключительно ваши проблемы выживаемости, но отнюдь не наши. Да, он сильно изменился с тех пор, как надел на себя пресловутую «шапку Мономаха». Очерствел, огрубел, стал более циничным в помыслах и делах. Это даже заметили все окружавшие его люди. Кто-то с немым осуждением, дескать, власть порядком подпортила характер спокойного, уравновешенного, а в целом, достаточно мягкого человека. Но были и те, кто считал на полном серьезе, что в нынешних условиях окружающей обстановки не следует распускать нюни, ибо это чревато для всей страны и всего народа, который поймет и примет, как принял в свое время и Ивана Грозного и Иосифа Сталина. Сам же Афанасьев, (если кому сказать, то не поверят и начнут крутить пальцем у виска) пряча глаза от смущения перед родными и близкими, начал потихоньку зачитываться фантастикой, и не абы какой, а той, в которой описываются похождения «попаданцев» в иные миры и времена. До сего момента он относился к произведениям фантастического содержания с чувством высокомерного недопонимания того, как можно тратить драгоценное время на подобное чтиво. Да, он иногда пролистывал кое-что из того, чем зачитывался внук, но исключительно ради родительского надзора, ну и ещё, чтобы поскорее уснуть ночью. А чтение подобной литературы очень способствовало быстрому засыпанию. Уже где-то начиная с третьей страницы, глаза принимали остекленевший вид, а веки тяжелели, как пудовые гири. Однако столкнувшись не с книжной фантастикой, а с вполне реальной и осязаемой, он резко изменил свое отношение к подобной беллетристике. Конечно, времени на полноценное чтение у него и не было практически, кроме редких минут перед ночным сном. Но и здесь он чувствовал некоторую неловкость перед вопрошающими и недоумевающими взглядами молодой избранницы. «Еще подумает, что я с ума спрыгнул на старости лет» – ёжился он всякий раз, когда ловил на