Секретарь демона, или Брак заключается в аду. Марина Комарова
их моя хозяйка и не стала. Вместо этого я живо убрала со стола и вымыла посуду, а тётушка Сарабунда предоставила мне серенькое короткое платьице. В целом, оно выглядело прилично, правда, длина оставляла желать лучшего.
Однако особо страдать не было времени, поэтому, быстро облачившись и заплетя непослушные волнистые волосы в косу, я была готова в кратчайшие сроки.
– Идём, – скомандовала Сарабунда и распахнула дверь.
В коридор ворвался раскалённый знойный воздух. Но жара меня не изумила, так как у порога лежало нечто куда более интересное. Огромный букет из алых роз, от которых исходило рубиновое сияние.
Я ахнула от неожиданности, прижав руки к груди.
Тётушка Сарабунда осмотрела «препятствие» и философски изрекла:
– Милочка, ты делаешь успех, большой и мужской, я говорю.
Мимо ушей, конечно, подобное замечание пролететь не могло. Но я взяла огромный букет в руки и на минуту себя почувствовала звездой эстрады. Ну, или депутатом из парламента, им такие же дарят. Боюсь даже предположить, сколько тут роз. Пятьдесят? Семьдесят?
Прикинуть, конечно, я могла только на глаз. Да и то десятками, потому что так не определить.
Розы пахли восхитительно. Сделав глубокий вдох, я блаженно прикрыла глаза. Пусть весь мир подождёт. Не каждый день такие букеты под дверью нахожу… Хотя кому я вру, такой – первый раз в жизни.
– Так, не стой, поставь в вазу, – тут же распорядилась тётушка Сарабунда. – Да, в ту, с неприличными мальчиками.
– Они не неприличные, – буркнула я, быстро проходя в комнату.
На вазе просто изображены греческие юноши на Олимпийских играх. Очень обнажённые юноши на ну… о-о-очень Олимпийских играх. Ничего пошлого и постыдного, греки вообще к обнажённому телу относились как к прекрасному творению природы. Так что… нечего завидовать, в общем. А смотреть – приятно.
Но стоило разобраться с розами, как тётушка Сарабунда тут же подошла и одним движением, казалось бы, засушенной старушечьей руки отодвинула вазу высотой мне по пояс в угол комнаты.
– Пусть там постоит, – пояснила она, – а то плотоядни – ревнивые заразы. Ещё пообкусывают такую красоту.
– Так они же на кухне! – изумилась я.
– И что? – приподняла тонкую бровь тётушка Сарабунда. – Что им мешает корненожками добежать сюда? Точнее, доползти?
Я сглотнула. Так, теперь буду ложиться спать и класть рядом нож. Или топорик. Вдруг им надумается прийти ко мне в гости, потому что на подоконнике сквозняк? Хватит с меня одного беси, который считает, что кровать – это пристанище, а я плюшевая Ада, которую можно использовать как лежанку, накрывалку и подушечку.
Однако тут же включилась соображалка, и я осторожно уточнила:
– А что им помешает добежать до этого угла?
– Так тут же живёт Моня, – совершенно не растерялась она. – А с Моней они на начальной стадии холодной войны, прям как старая девственница с легионом стриптизёров.
– Кто…
Я покосилась на угол, где как ни в чем не