Линка. Алекс Рок
девушкой, ты бы ходил со мной гулять? – я выдохнула этот вопрос. Он был неожиданным – даже для меня самой. Родился и тут же слетел с губ. Интересно, какого ответа я ждала?
– Пожалуй, – немного подумав, ответил Лекса, часто заморгав глазами. Он сдвинулся с места, чтобы принять позу поудобней – впервые за последние два часа! Казалось, словно чего-то подобного он и ждал от меня, а это значит, что надо продолжать.
– И ты стал бы встречаться со мной?
Он повис в собственных размышлениях, шмыгнул носом, давая понять, что не хочет говорить на эту тему. А мне хотелось обрушить на себя поток самой распоследней брани. Дура, просто глупая дура-идиотка. О чём я только думала, когда задавала подобный вопрос? И что теперь? Что дальше? Лекса вздохнул, обхватил моё туловище рукой, прижал к себе – поближе, кажется, ему уже надоело лежать вот так. Он закрыл глаза, словно позабыв обо всех своих проблемах, пришел к какому-то выводу – какому? – не знаю. Что-то решил для самого себя и решил уйти в царство снов и кошмаров. Интересно, что сегодня ему уготовил песочный человек? Я и сама почувствовала дикую усталость – будто бы весь день до этого таскала тяжеленные мешки.
Я – искринка. Большой, искрящийся змей, уносящийся вверх как воздушный шарик в потоках теплого воздуха. Я не лечу – парю, и всё равно пытаюсь вырваться чуточку вперед. Где-то там, на горизонте, в толще тумана непроглядной мглы греет своим теплом огромная звезда. Струится лучами, хлещет себя по бокам множеством отростков-хвостов, словно подманивает – ну где же вы, родимые, летите скорей? И мои товарки, словно им кто дал пинка, ускоряются, а я не отстаю. Когда-то давно – наверно, это было целую вечность назад, я была позади всех. Неприятное ощущения тьмы – не окружающей, а той, что в самом низу, почти на дне, которая хватает щупальцами и торопится утянуть в свою топь. Вырвалась – бешено колотится мысль в… в голове? У меня есть голова? Не знаю, наверно нет. Несусь ввысь – словно меня там кто-то ждет. Главное сейчас – обогнать всех остальных и первой добраться до звезды. Наверно тогда что-нибудь произойдет. Я не знаю, что именно, да и какая, собственно говоря, разница? Внизу – тьма, а там, куда я лечу – свет, стало быть, я делаю всё правильно. Свет приятный, не обжигающий, теплый, ласкающий. Если первым придет кто-нибудь другой, тогда, верно, мне меньше достанется этого тепла, а потому я очень тороплюсь. Огромная звезда, я вижу её, бухает, изредка бухает, словно гигантское сердце. Стукнет раз, стукнет другой – и вот уже кажется, что звезда горит ярче, светлее, теплей. Мерный грохот отзывается приятной для ушей музыкой. Стучит – прямо в ритм, а где-то в сознании кроется знание, что ритм это жизнь. Звякает цепь множеством уже собранных звеньев. Откуда бы ей здесь взяться?
Я тороплюсь, не разбирая дороги, стукнулась кончиком хвоста о абсолютно тонкую, словно некормленую, искринку. Та свилась червячком, на миг было ухнула туда, в пропасть безвременья, но тут же восстановила свой полет. Следом я чуть не врезалась