Сестренка из сна. Владарг Дельсат
очень хорошая. Даже прекрасная, я бы сказала.
Карина эта будто чувствует чего… Пока я разбиралась с Васькой, испарилась просто. Ну ничего, завтра тоже будет день, да и я раз в десять злее буду, судя по обещанному мне сегодня. Ну а пока надо разобраться с Петькой, да и с Васькой, давно он напрашивался…
Зло рождает зло
Старшая
Напрасно я думала, что сильнее предков. Теперь-то я понимаю, не в силах думать ни о чём другом, кроме боли. Они вдвоём быстро скрутили меня, как в детстве, а потом отец отходил меня проводом, по-моему, до крови. Я визжала, как малолетка, но меня это не спасло. Вот теперь лежу в кровати и плачу от боли. Вся задница, ноги и, кажется, спина, болят неимоверно… А ещё горят, пульсируют и вообще не понимаю, что… Боль была чуть ли не до обморока.
Больно… Очень, просто жутко больно – не пошевелиться вообще. Любое движение вызывает ещё большую боль. Не выдержав, реву в подушку. Вопрос «за что?» – глупый, понятно, за что. Если бы мамашка не спалила с батиным кошельком, всё нормально было бы, а сейчас… Озверели вкрай, пообещав, что завтра добавка будет. Почему-то я им верю, будут лупить каждый день, пока я их во сне не удавлю. А я удавлю, как только ходить научусь.
Обоссалась, пока били, так мордой в ссаки намакали, как котёнка. Точно удавлю обоих, хрен с ней, с тюрьмой! За такое я с них с живых шкуру сниму… Ярость как-то моментально сменяется страхом. Я буквально дрожу, только представив, что папашка меня, вот так же зафиксировав, отымеет в «целях воспитания». Я представляю это настолько детально, что дрожу уже вся.
С трудом взяв себя в руки, прислушиваюсь к происходящему за дверью. Вроде тихо, поэтому надо встать, хотя бы помыться. Трусы натянуть я не смогла от боли, да и кто знает, где они сейчас? Продолжения боюсь, хоть и обещали, но, может, пугают? Второй раз такое я не выдержу. Может зарезать их, пока не поздно?
Осторожно выхожу из комнаты как есть, чтобы шмыгнуть в ванную и запереться там. Кажется, я схожу с ума… Мне надо разозлиться. Надо сильно разозлиться и придушить этих тварей, пока они меня не убили. Маме-то явно нравилось, что она видела. А от пережитого ощущения абсолютной беспомощности меня до сих пор страхом нахлобучивает.
Судя по звукам, они любятся… Точно понравилось меня лупцевать, значит, не пугают и бить будут. Что делать? Надо срочно придумать, что делать, потому что быть игрушкой у предков я не согласна, да и девки в сортире увидят следы – и прощай авторитет. Загнобят на самое днище, придётся драться каждый день…
С этими мыслями я быстро моюсь и, добежав до своей комнаты, захлопываю дверь, прижав её затем стулом. Насколько я видела в ванной, задница вся синяя, вспухшие полосы, конечно, впечатляют… Просто живого места нет, как я завтра буду ходить и сидеть, вообще непонятно.
Я долго пытаюсь уснуть, но боль не даёт мне этого сделать. Ну и страх, время от времени поднимающийся откуда-то из глубины. Через окно вижу, как светятся окна стоящей