Гостья. Дина Шаготская
больше делать – ни прическу, ни макияж, только надеть волшебный пиджак – и вот я уже не я, а герцогиня Кембриджская.
– Не убирайте далеко, я немного подумаю, – дрожащим голосом пролепетала я и вышла из магазина.
Думать было не о чем. Пиджак оказался дорогой, надо было для очистки совести обойти другие бутики, поискать нечто похожее подешевле. Но я понимала, что это дохлый номер. Такое волшебство случается нечасто. Эта вещь стоит каждого рубля в ценнике. Можно еще немного поторговаться, но опытная продавщица наверняка поняла, что я готова продать за этот товар душу.
Чтобы не возвращаться слишком быстро, выглядя полной дурочкой, я решила пройтись в уборную. Наклонившись к зеркалу над раковиной, я удивилась собственному выражению лица: вроде я сейчас в своей старой одежде, но эта девушка запомнила, что была только что герцогиней Кембриджской и смотрела теперь слегка по-королевски. Улыбнувшись ей, я направилась в туалетную кабинку – в середине буднего дня людей в ТЦ совсем не было – выбирай любую.
Алиса
Тула, май 2038 года
В пятницу я внесла проект номер 567 в областную думу. После получения положительного заключения экспертной группы (в чем практически не было сомнений) ему предстоит пройти общественное обсуждение – самый сложный в данном случае этап. Миша Вербицкий сотоварищи на расширенном совещании, куда я пригласила для пущей объективности нескольких членов правительства, на ура провели презентацию: ответили даже на те вопросы, которых не задавали. Предусмотрено было все, просто даже на удивление. Будь я судьей в споре, где с одной стороны Вербицкий и Ко, а с другой – Дима Белозеров, я бы зашла в тупик. Меня грызло чувство, что в этом деле я объект воздействия, а не субъект законодательной инициативы. Было жизненно необходимо абстрагироваться от чужих аргументов и понять наконец, какая же все-таки позиция моя.
– Наталья Константиновна, – пристала я к Натусику как к незаинтересованной стороне на ночь глядя, пока она убирала в шкаф посуду из посудомойки, а я пристроилась с чашкой чая за кухонным столом, – а вы как относитесь к роботам?
– Хорошо отношусь. Ты что конкретно имеешь в виду?
– Вам не кажется неправильным, что они не просто есть, а есть на тех местах, где могли бы быть люди? Что кого-то они оставили без работы? Или что мы в целом тупеем из-за того, что постепенно разучиваемся делать то, что делают они?
– Не знаю, моя милая, я об этом не думала много. Но, наверно, это неизбежность, разве нет? Если какие-то вещи машины научились делать настолько лучше – не знаю, быстрее, качественнее, дешевле, чем люди, значит, людям надо развиваться в чем-то еще. Искать нишу, где они пока что незаменимы. Тогда из-за этой конкуренции люди будут умнеть, а не тупеть.
– А кто не сможет?
– А кто не сможет – получит пособие по безработице. Потянет бюджет пособие-то?
– Если поток мигрантов замедлится, то потянет.