Библиотека Первых царей. Валерия Назаренко
часах лениво ползли вперёд, а ничего не происходило.
Никогда терпение не становилось его верным спутником, но ночь властвовала, а ему хотелось знать. Поэтому он ждал. Долго, молча, не пытаясь перейти границ, чтобы не обличить себя. Впервые он принял это, как большую пользу и был вознаграждён. Шевеление началось спустя, в тот момент, когда солнце должно показаться из-за ленты горизонта, но набежавшие тучи, удерживали мрак ночи. Гвардия вдруг отступила, а Михаил почувствовал вибрацию купола. Суматоха не набирала оборот, но из глубин Совета, из нижних этажей, прорывались голоса. Даже споры. Он только прислушался.
– Они умирают! Все! Умирают!
Ответ ему не удалось услышать. Михаил отогнул штору, чтобы посмотреть и увидел учёного чародея, что занимался изучением истоков магии. Разумовский читал его работы, ещё семь лет назад. Учёного звали Владимир Мариков, что внезапно изменил свои исследования с природных стихий на то, как чародеи могут ими манипулировать, изменять структуру и подчинять, и влияние магии на гены чародеев. Его изменила смерть дочери, что страдала от тяжёлой болезни, и то, что она не родилась чародейкой только ускорило её смерть. Девочке было семь лет. А теперь Мариков стоял в холле, в халате вымаранным кровью и смотрел куда-то темноту под лестницу, где можно было догадаться, стоял человек.
– Боги смогли, потому что им помогли! Нужны их гримуары, их знания! ― повисла недолгая тишина, и тяжёлое дыхание Владимира. Он устал. ― Белый гримуар заперт! Нет ключа! А без знания богов нам не удастся подарить магию обычному человеку! На физическом уровне между чародеем и человеком нет никаких отличий! Это что-то внутри… в самой душе… ― он закончил с глубокой печалью. Учёный рухнул на колени и опустил голову на грудь. Его светлые волосы скатались в сосульки от обилия крови, что впиталась в них. ― Сколько мы будем продолжать. Сегодня двадцать трупов покинут лабораторию, а дальше что? ― Владимир поднял голову. ― На сегодня хватит. Я не буду продолжать эксперимент, бедолага умрёт, ― он резко поднялся на ноги, ― пусть поживёт, может можно попробовать по-другому.
Михаил слушал, смотрел вперёд и подавлял свою магию, что рвалась наружу. Свет за лестницами зажегся, он надеялся разглядеть собеседника Марикова, но послышался только скрип колёсиков и показалась первая каталка. Люди в белых халатах, с измождёнными лицами, везли трупы через холл левого крыла в подсобные помещения. Руническая связь вспыхивала каждый раз, когда они покидали черту. Владимир остановил последнюю каталку, а Разумовский замер, понимая, что это был уже двадцатый труп. Учёный отогнул простынь, поднял тонкую ручку на верх и снова посмотрел в темноту под лестницей.
– Видишь, что с ними делает магия? Хочешь так же?
Ему пришлось заставить себя не сорваться с места, а только смотреть, как Мариков держал руку девочки не больше шести лет. Пахло гарью и гнилью. Шрамы на руках ребёнка были выжжены изнутри.
– Тогда тебе придётся ждать!
Мариков