Петр Великий, голландский. Самозванец на троне. Сергей Юрьевич Соловьев
новый Стенька Раин явится!
– Слава богу, есть у государя наследник, Алексей Петрович, – прошептал Лев Нарышкин, – не останемся сиротами, а есть при нас будущий государь…
Произнёс это боярин, снял шапку и пекрестился на иконы троекратно. Вздохнул тяжко, и опустил глаза, и опёрся на свой посох.
– Худое творится, бояре… Худое… И на кого подумать можно? Уж не князь ли Фёдор Ромодановский причастен? – посмотрел на других и Андрей Иванович Голицын, дворцовый воевода.
– И год назад царь Иван Алексеевич преставился, оставив вдову да дочерей…– начал Ромодановский, – видно, Милославские да родня их смогла дотянуться до Петра Алексеевича. А мы не доглядели.
– Так, Иван же болен был? – опять встрял Лев Нарышкин.
– Да не недужнее тебя, князь – батюшка! – совсем озлился боярин Бутурлин, – тоже верно, грибков покушал, да преставился…
– Хватит тебе! – опять разозлился Нарышкин, – кто же при семилетнем Алексее Петровиче будет? Трон хранить для царя-батюшки, со всей верностью…
– На что намекаешь, князь-батюшка! – и Фёдор Романович клянул на собеседника очень нехорошо, – так мы, Ромодановские служим государям честно…
– Да ты славой Григория Григорьевича не прикрывайся…
– Спокойней, мужи вятшие да разумные! Так не в кабаке сидим, а в дворце государевом! – вмешался Иван Бутурлин, – тут подумать надо. Морозов боярин, так он не мог, в ссылке был… И кто, почитай всем в Русском государстве распоряжался? По приказам чьи люди сидят?
– Да я! – опять вскочил Ромодановский.
– Так не пугай, Фёдор Юрьевич! Не за тобой Строгановы стоят и Воронцовы, да Вельяминовы! Опять смуту на Руси сеете, всё награбили мало! Так и казаки за тобой не пойдут, сам знаешь! И стрельцы тоже!
– Хватит зря прю раздувать! Что делать станем? – пытался остудить жар речей Бутурлин, – Спорим и спорим, а худо с Петром Алексеевичем…
– При малолетнем царе опять Ромодановский встанет, – начал один Голицын, Андрей
– И что же? Малолетнего Алексея Петровича царём? – вмешался в разговор Лев Нарышкин, – не дело это…
– А при Алексее Петровиче Авдотья, царица наша… Приглядит… – заговорил вдруг Фёдор Лопухин.
Все замолчали, и шесть пар злых глаз, не отрываясь, смотрели на свойственника царевича. Тут все они, поняли, чего жаждет Фёдор Абрамович Лопухин… Станет сам при царице, а братьёв по приказам поставит, и не вздохнуть другим не охнуть… Даже те, кто еле терпел друг друга, как Борис Голицын и Фёдор Ромодановский. кивнули друг другу. И Фёдор Юрьевич заговорил осторожно, с оглядкой, поглядывая на Голицына.
– Поумнее сделаем… Объявим, дескать, уезжает Пётр Алексеевич… Верно? Месяца два скрывать сможем, что царь умер…
Борис Алексеевич кивнул, понимая куда клонит Ромодановский. Да Андрей Иванович улыбнулся нехорошо, и поглядел на царскую постель. Но, Борис схватил Андрея за руку, и зашептал на самое ухо:
– Войдёт Алексей Петрович в силу, всё его станется… И женим его на принцессе добрых