Грядущий Апокалипсис. Пробуждение Царевен. Сергей Юрьевич Соловьев
вдвоём закрыли хрустальный гроб крышкой, а Ильда не отрываясь всё смотрела на это, сводила, сгибала пальцы, и наконец, обняла себя за плечи.
– Пойдём, внучка… А сколько ж тебе лет, Царевна? – поинтересовался дед.
– Как избрана была, так шестнадцать мне и осталось.
Илья только кивал головой, смотрел на ожившую девушку, вставшую из гроба под его поцелуем. Прохладные губы, как ему вспоминалось, были сначала каменные, а потом такие пухлые и мягкие… Суров вздохнул и обернулся. Ну да, и по росту…
– Дед, – говорила уже проще Царевна, – у тебя колени болят?
– Ну, бывает, перед дождём… Болят, сил нет…Присесть не могу.
– Присядь. Быстро всё сделаю.
Вельтищев, охнув для порядка, присел на банкетку рядом с душем, и смотрел не отрываясь на Царевну. Она откинула капюшон куртки с головы, глаза девушки потемнели, а её ладони застыли в трех сантиметрах от колен старика.
– Всё, кажется.
Вадим Григорьевич удивленно потрогал свои ноги, присел, потряс седой головой.
– Никогда б не поверил… Ты, внучка пройди через душ и нас подожди.
Около лифта дед старательно проверил одежду Ильды, завязал ей шнурки на кроссовках, и тяжело выдохнул.
– Пропуск дай, Илья.
– Бери, – и юноша отдал карточку, – где мне вас ждать?
– Подожди, пока другие пойдут, там и проскочишь через охрану, – поучал неопытного сотрудника наставник, – как глаза замылятся.
Так и вышло. Охранник, только кивнул Вельтищеву и Ильде, приняв её за студента, помошника уважаемого старшего научного сотрудника.
Тут на проходной народ повалил с работы, и охрана не успевала проверять все пропуска, вот тут и возник перед турникетом Суров, понятно без пропуска.
– Илья? – посмотрел на него, не понимая охранник.
– Проездной забыл в рабочем столе. С толпой пролез обратно.
– Ну ладно, проходи, – и турникет открылся перед студентом.
Илья пробежал по степеням вниз, осмотрелся на Хорошевке, и заметил деда с внучкой, весьма мило беседующих.
– Вот, внучка мороженое не хочет есть, – жаловался Вадим Григорьевич, – придётся тебе доедать.
– Да не могу я, – и Ильда пожала плечами, – ем только мёд.
– Сейчас схожу, – быстро сказал юноша,
Он прошёл в супермаркет, прошелся по полкам и прикупил два кило. На кассе продавщица смотрела на него круглыми глазами.
– Вот такой я сладкоежка. И ещё ложку пробейте, – говорил Суров, – оплачу картой.
Мёд в пакет, и он опять оказался на скамье. Ильда всё была необыкновенно бледна, с синими губами, но глаза посветлели до светло-голубых.
– Вот, поешь, – и он отдал Царевне банку мёда.
Девушка повеселела, схватила банку, и в её пальцах стекло разом лопнуло… Время словно замерло. Илья потянулся в свою сумку за влажными салфетками, дед еле успел отодвинутся, что бы не быть облитым сладостью, Ильда же ловко выгнулась, и на штаны и куртку не попало ни капли. На ладонях девушки были отчетливо видны глубокие порезы от стекла, и