Демоны, одетые в людей. Дарья Мышкина
душечка, ты точно ничего не путаешь? – скептически поинтересовался Рикот.
– Ты смеешь сомневаться в моих силах, mein Freund? – Гронский вызывающе глянул на Рикота.
– Не то, чтобы, просто это, самую малость, похоже на чертов бред! – крикнул рыжий.
– Я ни капли не сомневаюсь в том, что явственно слышу эмоции этого рядового, – спокойно настаивал демон. – Я выразительно чувствую этот гадкий и приторный аромат вспыхнувших чувств. Не менее отчетливо, я вижу неинициализированную ведьму, чьи способности, прошу заметить, весьма ущербны.
– Почему Вы раньше их не заметили? – поинтересовался я.
– Начнем с того, что в данный период времени я отдыхаю и не трачу силы напрасно, – загибая пальцы, говорил Гронский. – Продолжим тем, что они зашли сюда позже нас и мне, не мудрствуя лукаво, не было до этого дела. И, наконец, закончим тем, что их энергетика настолько ничтожна, что заметить их можно исключительно вблизи, или же, как сделал я…
– Дрянь! – резко перебил Рикот. – И что будем с этим делать, товарищи?
– Бесцеремонно вот так перебивать, Рикот, – вскинув руку, возмутился демон. – Склоняюсь к мнению, что следует сообщить об этом Господину Канхото и Паноре, – говорил он. – Янысь, сходят к Граалеву и поинтересуются у него, с какого черта по Петербургу шныряет его питающий чувства ангел, не неся при этом никакого наказания.
– А с девочкой что делать? – спросил я.
– С девочкой? – Гронский провел пальцем по щеке. – Думаю, стоит посетить Дару и ее шабаш, воеже рассказать ей, что у нее под носом ходит неинициализированная ведьмочка, не подозревающая о своей натуре. Ее способности ущербны, но оставлять это просто так – нецелесообразно. Дара обрадуется новой сестре.
– Я так понимать, сегодняшние посиделки отменяются? – грустно спросил Вагрич. – От меня что-нибудь требуется, Мотолу?
– Не думаю, можешь почивать от трудов, – улыбнулся демон и перевел взгляд на Рикота. – Будь так любезен, съезди в штаб и поведай про рядового Господину Канхото. Уверен, он разумеет, что с этим делать.
– А про девчонку стоит говорить? – поинтересовался Рикот.
– Если потребуется, – ответил он и глянул на меня. – Малов, ты едешь со мной к Даре.
– Я рад видеть Дару в любое время, – склонился я.
– Кристина, душа моя, боюсь, что пришло время проститься, – Гронский аккуратно чмокнул ее ладонь.
– Я уже поняла, – грустно вздохнула девушка, – ты ведь довезешь меня дома?
– Разумеется, – оскалился демон.
– Эх, значит, сегодня мне бухать одному, – расстроено добавил Вагрич, опрокинув стакан. – Официант, несите счет! – крикнул он, стукнув кулаком по столу. – Почему петербургеры такие медлительные?!
– Ради Христа, Вагрич, прекрати! – расхохотался Гронский. – Не петербургеры, а петербуржцы!
Мы вышли из здания, непринужденно обходя стороной столик с необычной парочкой. Склонив голову, Рикот быстро попрощался с Гронским и направился к своему пикапу, небрежно поправляя