Счастливчик просыпается!. Алексей Наумов
голос дедушки, а вместе с ним, ещё какой-то звук, словно какая-то собака училась мяукать или чья-то кошка рычать. Он поскрёбся в дверь, принюхался и разразился громким лаем, но ему, к его нескончаемому удивлению, так и не открыли. Он тявкнул ещё несколько раз, и бросился наружу, чтобы посмотреть в маленькие окошки у самой земли, в которые он любил заглядывать зимой, когда играл во дворе. Подбежав к ним и посмотрев вниз, он не поверил своим глазам и даже забыл на минуту как лаять. Внизу, на старом кожаном диване, на котором Эдуард сам любил иногда вздремнуть после ужина, сидел дедушка, а рядом, (о, ужас!) вальяжно расположился диковинный зелёный зверёк, размером немногим больше самого Эдуарда, которого дедушка кормил с ладони чем-то вкусным. Чёрная Борода, – а это был именно он, потому что когда он был по-настоящему рассержен или охотился на крыс в сарае, то из чинного и воспитанного домашнего любимца,(которого так любила бабушка), он превращался, (на радость дедушке), в потомка легендарного пирата и был неукротим и бесстрашен, – так вот, Чёрная Борода, наконец-то, пришёл в себя и отчаянно залаял на зелёного проходимца, который, к слову сказать, обращал мало внимания на его лай и продолжал неспешно поедать орехи, которые перекочёвывали из дедушкиного кармана в его цепкие лапы. Вскоре, он увидел, как дедушка встал и вышел, а наглый незнакомец, бесцеремонно растянулся на диване и уснул. Захлёбываясь лаем и возмущением, чёрная Борода вновь кинулся в дом и пулей влетел на кухню, где смеющийся дедушка что-то рассказывал улыбающейся бабушке.
– Что-такое, что-такое? – заволновалась бабушка, видя, что её любимец находится в необычайном возбуждении. – Почему ты так лаешь, мой маленький? Эдуардик, Эдичка, миленький мой, иди ко мне, я тебя поглажу.
Однако, Чёрная Борода и слышать ничего не хотел и продолжал скакать вокруг дедушки, обнюхивая его штаны, фыркая и громко лая.
– Чёрная Борода чувствует чужака, – радостно сообщил дедушка, отрезая себе кусок колбасы, которую ему купили ребята, и щедро намазывая её горчицей. – Хищник!
– Не называй его так, – сказала бабушка. – Это приличный пёс, а не какой-то там ужасный пират. Эдуард, Эдик, иди ко мне!
Но тот продолжал скакать и лаять, всем своим видом выражая своё неудовольствие.
– Впервые его таким вижу, – сказала бабушка. – Он так хорошо себя вёл, за исключением того случая, когда увидел крысу.
– Наконец-то он показал своё истинное лицо! – радовался дедушка. – Пират! Настоящий пират!
– Что же мы будем делать? – спросила бабушка. – Он что же, так и будет постоянно лаять все две недели?
– Не переживай, – сказал дедушка. – Он скоро привыкнет к запаху Счастливчика и успокоиться. Дай ему немного времени. Как тебе Счастливчик?
– Он очень милый, – сказал бабушка. – Только совсем худой. Мы должны как следует его кормить. Ты слышишь меня? Как следует, а не как попало!
– Я всегда питаюсь как следует, – сказал дедушка, доедая остатки колбасы