Сын звезды, рожденный горой. Александр Великий. Сергей Юрьевич Соловьев
настоящим наездником. Пошли, надо помыться и поесть.
Выходивших из шатра этеров радостно приветствовали простые воины,
– Спасибо, Александр, теперь точно наши друзья выживут, они не умрут! Александр наш царь, Филипп наш полководец – кричали воины, и Неарх тут был слегка напуган, а Александр счастливо улыбался, принимая благодарности бывалых вояк, покрытых шрамами, с простым оружием в руках, добывших Македонии и эту победу.
А в отдельную кучу сложили оружие Священного отряда, запретив его трогать именем царевича. Погибло в бою десять катафрактов, двадцать бегунов и тридцать пять гипаспистов, а на фланге Филиппа восемьсот пятьдесят легковооруженных. Битва была закончена.
Мир после войны, гегемония
Легковооруженные стали ходить по полю, собирая оружие и ценные вещи, но Филипп запретил снимать одежду с мертвых врагов, хотя обычно мертвых обирали донага. Царь собирался взять выкуп за мертвых фиванцев, афинянам сразу сообщил, что выкупа за возвращение тел он с них не возьмет и за пленных тоже, расплатой будет подписание обязательного союза. К фиванцам были более жесткие требования – в Кадмее должен быть македонский гарнизон, и содержится он на средства города, а также должны быть восстановлены Платеи и Орхомен.
Филипп решил объехать поле боя с командирами, когда мертвых еще собирали с этого скорбного места. Царь внимательно осмотрел те места, где погибло более воинов, и не было на его лице радости. Воины уже заканчивали хоронить македонян и их союзников, а пленные фиванцы под караулом македонцев хоронили своих, Священный отряд предали земле отдельно от других.
Тут же, рядом с полем, он приказал разбить навес, и расставить кресла для командиров войска, пажи принесли столы со снедью и винами, послали и за Александром. Приглашенные стали съезжаться к Филиппу, он лично встречал каждому и благодарил, и усаживал, и пажи тут же наливали вина гостю.
– За Филиппа, победителя! – закричали бывалые вояки, сподвижники царя. – За победу над Афинами и Фивами, – тут же провозгласили командиры войска.
– Не власти я ищу, а единства Эллады, – ответил соратникам их предводитель, – и я не хотел пролитой крови.
– Что же теперь, стыдится победы? -заметил Аттал.
– Я принесу жертву по старому обычаю, я искуплю пролитую кровь, – сказал царь, и приказал принести себе меховой плащ пастуха, посох и позвать флейтистов. Когда принесли требуемое, он разделся донага, надел меховой плащ, взял посох и босиком пошел на поле, где не было мертвых.
– Играйте Пирриху, воины, – приказал Филипп, и под бешенный ритм инструментов стал двигаться в такт музыке, принося танцем жертву богам, снимая с воинов груз пролитой крови и принимая на себя ее тяжесть. Этот танец исполнялся очень редко, этот танец очищения от скверны.
Рядом с шатром македонян, на расстоянии в стадий, воины кормили пленных афинян, и один из них заметил сакральный танец Филиппа.
– От крови македонцы с ума сошли, – презрительно