О пользе волшебства. Смысл и значение волшебных сказок. Беттельхейм Бруно
В обоих случаях дитя отождествляет себя с животными (хотя противному муравью может уподобить себя только лицемерный зануда, а волку – только ребенок, нездоровый психически). Но если ребенок увидит себя в образе кузнечика, для него, если верить басне, не остается никакой надежды. Кузнечику, придерживающемуся принципа удовольствия, уготована гибель: он оказывается в ситуации «либо – либо», где сделанный однажды выбор определяет развитие событий раз и навсегда.
Но отождествление с поросятами из сказки формирует представление о развитии, о возможности перехода от принципа удовольствия к принципу реальности, ведь второй, в конце концов, представляет собой не что иное, как модификацию первого. Сказка о трех поросятах содержит намек на изменение, вовсе не исключающее удовольствия: теперь поиск удовлетворения осуществляется с учетом требований реальности. Третий поросенок (он обожает игры, но при этом умен) одолевает волка несколько раз. Это происходит, когда тот трижды пытается выманить поросенка из дома, предлагая ему устроить вылазку туда, где они смогут вволю полакомиться. Волк искушает поросенка, советуя ему украсть брюкву, затем яблоки и наконец отправиться на ярмарку.
Лишь когда эти усилия оказываются тщетны, волк переходит к решительным действиям, чтобы убить поросенка. Но чтобы добраться до него, волк должен проникнуть в дом, и таким образом его противник вновь выигрывает: волк падает через трубу прямо в кипяток и оканчивает свою жизнь в виде вареного мяса, которое съедает поросенок. Так совершается воздаяние: волк проглотил двух поросят и хочет пожрать третьего, но в итоге сам становится пищей для поросенка.
Когда ребенок слушает сказку (при этом его фактически приглашают отождествить себя с кем-то из действующих лиц), он не только обретает надежду – он узнает, что, развивая свой ум, сможет одолеть врага, в том числе такого, который гораздо сильнее его самого.
Поскольку, согласно примитивному (детскому) чувству справедливости, погибает лишь тот, кто совершил нечто по-настоящему плохое, может показаться, что басня запрещает наслаждаться жизнью в хорошие времена (например, летом). Хуже того, муравей в этой басне – отталкивающая фигура. Он не испытывает ни малейшего сострадания к кузнечику, и его-то ребенок должен принять за образец!
Напротив, волк, очевидно, зол: он хочет разрушать. Маленький ребенок различает в самом себе нечто подобное волчьей злости – желание убить. В свою очередь, оно порождает тревогу: вдруг ему грозит та же участь? Итак, образ волка представляет собой выражение, проекцию «плохости» ребенка, и сказка учит, как он может разрешить эту проблему с пользой для себя.
Вылазки, которые старший поросенок устраивает, чтобы добыть еду, не совершая при этом ничего дурного, обычно не привлекают внимания читателей. Тем не менее это важная часть сюжета: она показывает, что между «пожирать» и «есть» существует громадная