Пятое время года. Избранное. Ринат Валиуллин
не похожи на что попало.
– А на кого я похож?
– На человека.
– Спасибо, – я от души рассмеялся.
– На молодого человека, который пытается развеселить грустную девушку. Не смейтесь, лучше назовите имя, – снова расцвела улыбкой девушка.
– Алекс.
– Алиса.
– Утешать не люблю, сочувствовать не умею.
– Утешение тяжёлый труд.
– А утешение несчастной молодой женщины попахивает съёмом. Когда человек подавлен любовью, очень легко пробраться в его сердце. Давайте просто выпьем кофе.
– Давайте, только не сегодня. Мне ещё надо на танцы.
– Вы танцуете?
– Да, латино.
– Сальса?
– Ну и сальсу тоже. А вы чем занимаетесь?
– Преподаю иностранные языки.
– Нравится?
– Вы мне нравитесь больше.
– Перестаньте подкармливать меня комплиментами. Это мешает быть честной.
– А зачем тебе быть со мной откровенной?
– Затем, что я вас совсем не знаю. Лжи и без того хватает, – взгляд её снова опустился вниз.
– И как тебе она?
– Как вредная вкусная пища, перед которой невозможно устоять. Давайте лучше вернёмся к вам, в смысле поговорим о вас.
– Давайте! Только скажите мне, мы на «вы» или уже на «ты».
– Так вы хотели быть кем-то другим?
– Да, я хотел заниматься наукой. Быть светилом.
– Мне кажется, вы могли бы быть солнцем.
– Был бы солнцем, но вставать в такую рань…
– Я тоже не люблю рано вставать. А о чём мечтаете?
– О чём может мечтать препод? О повышении зарплаты.
– Зачем вам столько денег?
– Чтобы сорить.
– Мусора и так достаточно, – достала она из сумочки телефон и посмотрела на время.
– А ваши мечты? – спросил я её уже у самого входа в метро. – Сбываются?
– Сбыт не налажен. Вот мы и пришли. Приятно было познакомиться.
– Так я вам позвоню насчёт кофе.
– Да, конечно! Лучше в конце недели.
Мы обменялись номерами, потом она улыбнулась очаровательно и исчезла.
М
– Что будем пить? – спросил я, уже покидав в корзинку ветчину, сыр и другую мелочь.
– Может, Мартини возьмём?
– Детка, мне кажется, на Мартини у нас не хватит, деньги забыл в других штанах.
– Перестань называть меня деткой. А стащить слабо?
– Никогда не пробовал.
– Если не считать моего сердца, – Майя посмотрела на меня преданно.
– Извини, купить его было бы для тебя оскорбительно, – взял я бутылку красного Мартини с полки. – А если нас сцапают? У тебя оружие есть? – сделал серьёзное лицо.
– Только моё обаяние, – стала ещё серьёзнее Майя.
– Чёрт, опять будут трупы, – я сунул бутылку за пазуху. – Ты безумная.
– Безумие – это моя форма существования.
Скоро мы подошли к кассе, едва сдерживаясь от смеха.
– Чёрт, что мы делаем? – произнёс