Спящие красавицы. Ольга де Бенуа
Северную Америку. Он будет участвовать в очередном саммите, посвященном ЧНТ. Вы сами понимаете, что могут пройти десятилетия, прежде чем мы найдем панацею. Мы не можем просто закрыть глаза на проблему. Поймите: мы не имеем дело с человеческими существами в абсолютном понимании этого слова. Вся эта шумиха о правах человека в отношении больных ЧНТ не имеет ничего общего с реальностью. Человек, у которого нет обязанностей, не может обладать полнотой прав.
– Арабский эксперимент показал нам…
– Арабский эксперимент не удался, потому что не проходил под жестким государственным контролем. Реформа, которую предлагаем мы с моими коллегами, будет продумана до мелочей. Поймите, в нашей стране имеется огромное количество нерабочего человеческого материала, который стоит огромных денег казне. Моя цель – защитить человечество от банкротства.
Лень
«Человечество рано или поздно попадется в западню своих же законов», – мрачно думает Жорж, выключая радио. Он спускается в кухню со Стефани, укутанной в банный халат, и усаживает ее в инвалидное кресло. Мокрые волосы закрывают ей лицо, и он привычным жестом зачесывает их назад. Ее голова безвольно падает на плечо и не двигается. Ее веки отдают синевой. Он смотрит на нее так пристально, что видит каждую жилку на ее застывшем лице. На бледной щеке, будто причудливый узор, остался след от подушки. Она полулежит в кресле, безвольные руки свисают с подлокотников, как плети. Ее глаза закрыты. От нее, как всегда, веет вечностью и смертью, чем-то сверхъестественным, непонятным и чуждым Жоржу. Он подкладывает ей под шею подушку и смотрит на нее в каком-то странном оцепенении, – такое все чаще случается с ним в последнее время. Тишина действует ему на нервы. Ему хочется кричать, бить бутылки. Он сдерживается.
Ему вдруг становится не по себе, но он пересиливает себя и говорит с ней ласково, как будто она вот-вот откроет глаза и заговорит с ним.
– Если бы я мог, то свернул бы шею всем этим политиканам. Не беспокойся, твой Жорж позаботится о тебе. Ты, как всегда, прекрасно выглядишь, – говорит он. – Чего не скажешь обо мне. Тебе хочется кофе? Я бы выпил.
Жорж роется в шкафу и находит только пустые банки. У него нет кофе уже три недели, а вчера закончилась последняя пачка макарон, но он постоянно забывает об этом. Проклятая старость. Да и ей нужен не кофе, а укол. Хорошая доза внутривенного. У него осталось всего сорок капсул. Одна капсула – это полтора дня. Всего полтора дня жизни. Или целых полтора дня, если быть оптимистом. Но он все-таки предлагает кофе, которого нет, женщине, которая его не слышит.
Привычка заставляет его каждое утро играть во все ту же игру, в которую играют тысячи других семей. Журналы прозвали ее счастливым браком. Психологи утверждают, что эта игра способствует повышению сопротивляемости организма мужчины к депрессиям и стрессовым ситуациям. Однако Жорж никогда не интересовался психологией и не верил в нее. Он разговаривает с женой