Я жена и мама ее!. Удалая Любовь
и опустил пакеты.
– Что же вы, мама, салат резали-резали и, смотрю, нарезались.
– Ну выпила немного, чего такого.
– Да ничего, хоть закусывали бы.
– Так нечем.
– А пицца?
– Сам такой гадостью питайся. Юрка, сготовь борщ, как ты умеешь. А?
– Сготовлю, – сжалился я над ней. – А вы бы, мама, пошли, пока поспали.
– Вот за что люблю тебя, зятек, так это за твою кулинарию, ты на хрена в архитекторы поперся, такой повар пропадает?
– Вот за что я вас люблю, мама, так это за лесть. Умеете вы подмазаться, ладно, тесто на беляши поставлю, – улыбнулся я.
– Всегда ведется, – проговорила Клара Карловна, подмигивая дочери.
Теща встала из-за стола, и у нее зазвонил телефон.
– Алло, – ответила она пьяным голосом, но деловито.
– Хорошо, – сказала тещенька и положила трубку.
– Кто звонил, мам?
– Это, доченька, сторож с кладбища звонил, папа домой просится.
Я схватился за сердце, уронив и разбив тарелку. Изольда продолжала как ни в чем не бывало пить чай.
– Как просится? – задал я им вопрос.
– Да за последний месяц уже два раза фотография отлетает, сторож уже замаялся ее клеить, надо на шурупы прикручивать.
– А чего сразу не прикрутили?
– А того, – влезла жена, – что фотография на могиле не папина, а чужая.
– Как? – полезли глаза у меня на лоб.
– Так мы думали, дядя Степа вперед преставится, все собирался каждый год, вот мы ему и подготовили, а он видимо передумал.
– Да чего он там передумал?! – влезла Клара Карловна. – Степка не верит в бога, а бог видимо не верит, что такое могло народиться, зная нашего Степана.
– Ты права, мама, если бог есть, то Степке лучше вообще не умирать.
– С ума с вами сойдешь, – закачал я головой.
И только все вроде успокоились, и теща даже спать собралась, как ее мобильник опять заверещал. Она кивала головой, махала руками, хватала ртом воздух и наконец, положив трубку на стол, выдала:
– Нам всем крышка.
– Что, папа из могилы вылез? – сказала Изольда. А я побледнел и пересел в угол поближе к иконе. «Я не трус, но я боюсь», – пронеслось у меня в голове.
– Хуже, – сказала теща и села мимо стула. Уже на полу у нее начался истерический смех.
– Мама, ты нормально можешь объяснить, что происходит и кто тебе звонил?
– Могу. Звонил наш спонсор из далекой Америки. Джефри Лоунс. Он решил нам сделать сюрприз и прилетел, чтоб с вами лично познакомиться.
– И что здесь такого? – выдохнул я. – Пусть приезжает, мы стол накроем, английский немного мы знаем, так что парой фраз перекинемся.
– Не все так просто, зятек. Дело в том, что, когда я к нему летала, я сказала, что у меня две дочери, одну муж кинул, ей теперь жить негде, короче, ревела в два ручья и на жалость давила. Так и выбила вам на первоначальный взнос на эту вот квартирку, и ипотеку вы платите благодаря его