Дни отмщения, дни избавления. Размышления над Откровением Иоанна Богослова. Ру Чак
Уход из жизни банкира сделала его дочь богатой наследницей. Неожиданно Марию поразила та же болезнь, что и Лолу. Ее кончина была долгой и мучительной.
– Это счастье, что она умерла, – констатируя смерть, сказал Зарели. – Если бы Мария выжила, то ее состоянии было бы в сотни раз хуже, чем у Альбины после ранения.
Миллионер Бордожо больше не женился. Он погрузился в пучину разгула. Женщины, наркотики, развлечения стали основой его жизни. Не удивительно, что к моменту, когда Лаура грабила банки, его состояние истощилось, и предложение о передаче дочери за хорошую сумму в собственность Броденброка его обрадовало.
Лаура окончательно проснулась. Увидев, что она открыла глаза, Альберт выключил музыку.
– Пусть играет, – тоскливо произнесла Лаура.
– Надоело. Лучше расскажи, как ты оказалась в банде Степного Джека.
Лаура задумалась.
– Хорошо, но информацию за информацию.
– Что ты хочешь знать?
– Все о Броденброке и твоих отношениях с ним.
– Согласен, – помедлив, ответил Альберт.
– Я стала заложницей своего прошлого, Альберт. Чтобы разобраться в нем, я упустила настоящее и, видимо, уничтожила будущее.
3
Лаура вспомнила себя восемнадцатилетней девушкой. Она готовилась поступать в университет, но неожиданно заболела тетя Тереза. У нее обнаружили саркому. Через три месяца болезни Терезу Жуанье доктор Зарели определил в хоспис при клинике Маклана. Лаура тяжело перенесла сообщение о тяжелой болезни тети.
– Не волнуйся за меня, девочка, – чувствуя близкую кончину, слабым голосом говорила Тереза. – Я найду скоро более спокойное пристанище, где нет боли и страданий. Через два дня утром обязательно приди ко мне, Лаура. Я должна перед смертью сказать тебе нечто важное.
– Тетя, не надо… Мы еще с вами встретим Новый год, – не понимая, что говорит, глотая слезы, выдавила из себя Лаура.
– Милая, я врач. Я знаю, час мой близок. Обязательно прийди. Я сейчас не могу говорить об этом, у меня не хватает смелости.
– О чем, тетя?
– Послезавтра, Лаура, когда откладывать будет уже невозможно. Ступай, – Тереза тихо вздохнула и указала безжизненной рукой на дверь палаты.
Через два дня рано утром Лаура вошла в палату Терезы. Тетя лежала неподвижно, печать отрешенности явно проступила на ее лице.
«Неужели опоздала, – с ужасом подумала Лаура».
– Ты вовремя пришла, – с трудом проговорила Тереза и открыла глаза.
Лаура села на стул возле кровати больной.
– Дай мне твою руку, – попросила тетя.
Лаура схватила двумя руками бледную, почти невесомую кисть тети и прижала ее к мокрому от слез лицу.
– Не плачь, девочка. Ты должна радоваться за меня. Я стану скоро свободной, но мое освобождение принесет твоему сердцу страдание. Я виновата перед тобой, Лаура.
– Не надо, тетя. Вы самый близкий, самый лучший