Точка соприкосновения. Павел Николаевич Девяшин
вскочил, и его рука сама собой выхватила револьвер. Барабан привычно откинулся, явив взгляду шесть желтых кругляшей.
Заряжен!
Годы службы научили в такие минуты не раздумывать. Сердце колотилось, будто от удара током. Он направил оружие в дверь.
Раздались торопливые шаги. Кто-то ушел к соседнему номеру, и все повторилось.
– Ты здесь, Джонни? Открывай, черт бы тебя побрал!
Чувство мнимой опасности отрезвило.
Зря он лег спать в одежде. Кровать пропиталась влагой. Чеда бил озноб, пот лился изо всех пор – состояние не из лучших.
Где фляжка? Нужно выбросить из головы лишние мысли.
Проклятье! Все-таки запил…
Утолив жажду, Чед шагнул к окну и раздвинул шторы. Он напряженно всматривался в горный пейзаж, над которым появилась светлая полоска – рассвет.
В краях, где, как принято думать, из крана льется шампанское, а на фермах кудахчут жареные куры, произошла трагедия.
Где-то там, на склоне, разбился американский певец. Там валяются обломки фуникулера и крупный стальной трос, скрученный из прочных нитей.
При естественном разрыве нити отличались бы длиной. Лопнет одна – растянутся остальные. А тут полетели все разом.
Ни дать ни взять кисточка на хвосте льва. Ровная и аккуратная. Будто чем-то рубанули. Пулей?
Чед устало потер глаза. Почему никто не обратил на это внимания, кроме него?
Неплохо для парвеню, а?
Глава третья
Италия, 1944
В последнюю минуту Тони понял, что не хочет выбираться из канализации. Задрав голову, он смотрел в ночное небо через открытый люк. На грязном и потном лице читалась мрачная решимость. Наверху буйствовал ветер. Завывая, словно дикий зверь, он гнул деревья и грохотал железными крышами домов, с других – срывал черепицу.
За долгие часы блуждания по коллектору Тони так и не привык к запаху гнили и полумраку. К переплетению труб и кабелей над головой, к редким мерцающим огонькам и писку крыс. Но сейчас это отвратительное место казалось ему уютным и безопасным по сравнению с тем, что творилось на поверхности.
Над головой хозяйничал враг.
Надо бы закурить. Тони достал сигареты.
Дерек, прислонившись спиной к склизкой стене, снял с плеча винтовку. Чуть слышно щелкнул затвор.
В прошлый раз он нашел путь в Кассино через заброшенный коллектор и сегодня воспользовался им снова. Капитан молчал с самого лагеря, не понукал и не давал распоряжений. Его взгляд остановился на нераспечатанной пачке «Лаки страйк». Адамсон проскрипел, словно ногтем по стеклу:
– Спрячь.
Тони сунул курево обратно в карман. Хорошо, что Дерек заговорил. Странно блуждать в клоаке под носом у врага и не перемолвиться словом. Да еще ночью.
Лунный свет скользнул по стенке колодца, выхватил бледное лицо капитана и его насмешливую улыбку. Выражение было таким обыденным, что Тони захотелось спросить прямо. По-дружески.
– Дерек, а чего я без оптики? Надо щелкать гансов в два ствола, как индеек на День благодарения. Ты же не думаешь…
– Думаю. И тебе советую.
Тони набычился.