Путешествие за горизонт. Эдуард Владиславович Краснов
любить и поддерживать меня в такой жизненной ситуации. И я спросил ее об этом.
– Мой любимый и мой дорогой мальчик. Мне также больно и тяжело это расставание с отцом, как и тебе, и очень тяжко от того в какую жизненную ситуацию попал мой единственный и любимый сын. Мне трудно объяснить тебе это словами, но, чтобы суметь принять эти невзгоды, тебе надо понять одно – жизнь на этом не оканчивается, нужно научиться смотреть дальше. Жизнь прекрасна и мудрость её велика, и всё, что с нами происходит в ней, это плоды наших решений. Я понимаю, что это очень трудно принять, но это так, – она вытерла слезинку и продолжила. – Быть благодарным очень легко, когда у тебя всё хорошо, но научится быть благодарным в дни испытаний это действительно трудное дело. Оставаться человеком в дни испытаний это великая наука. Уметь принимать все обстоятельства, научится прощать это то, зачем мы сюда приходим. Любовь, вот то единственное, что имеет значение в этой жизни.
Я промолчал, для меня это было непонятно, просто непонятно. Простить ударившего тебя и подставить другую щеку, это не для меня. В такой жизненной философии я просто не смогу жить. Покачав головой, отгоняя ненужные мысли, я вернулся к тому решению, которое принял до этого. Я закончу начатое дело и хоть немного сделаю мир чище и справедливей. И я взялся за него с ещё большим напором.
Но всё шло по кругу. Жалобы в вышестоящие инстанции возвращались обратно на места, с пометкой разобраться. Местные органы присылали мне отписки, что дело разбирается. В общем, красота. Пострадавшие со мной люди просто махнули на это рукой, не желая продолжать бессмысленные попытки добиться справедливости. Я их понимал, трудно бороться с системой. Человек для неё просто маленький винтик. Система стоит на страже государства, и в ней нет места человеку.
Но что ж, у меня были все основания подавать жалобу в вышестоящий судебный орган, и, собрав все отписки, повез их в Москву. На это мне пришлось затратить несколько дней, которые я провел в Московской гостинице. Возвращался домой наполненный оптимизмом, так как меня заверили в прокуратуре, что дело действительно серьёзное и на место выедет следственная группа для досконального разбирательства и служебных проверок. Наконец-то я добился хоть какого-то результата, настроение у меня было приподнято. Сойдя с электрички поздно вечером, я шел к дому по тёмной улице. Подходя к подъезду, увидел идущую мне на встречу группу людей и посторонился, чтоб пропустить их. Я даже не успел отреагировать на удар, который был такой силы, что меня просто свалило, как тряпичную куклу.
Били меня сильно и обстоятельно, в полной тишине, ломая рёбра и руки, которыми я пытался прикрыться. И когда я уже находился на грани потери сознания, почувствовал, как поднимают мою голову за волосы.
– Это тебе за то, что ты никак не успокоишься, – услышал я хриплый бас, шептавший мне слова прямо в ухо, – а если и дальше, будешь продолжать и упорствовать, то можешь следующей нашей встречи уже не пережить.
Волосы отпустили,