За кулисами театра военных действий II. Виктор Королев
работала медсестрой в госпиталях. Увидеть мужа могла лишь вечером.
– Что ты читаешь? – готовясь ко сну, устало спросил он.
– Я читаю про Флоренс Найтингейл. Эта удивительная женщина умерла четыре года назад, к концу жизни она ослепла, но до последнего дня читала и перечитывала книгу Теодора Рузвельта «Напряжённая жизнь».
– Хорошо, что эта британская медсестра вдохновляет тебя, дорогая. А книгу американского президента я тоже читал. И, знаешь, меня удивила его сентенция: «Если исчезнут войны, люди будут обречены на деградацию». Так может сказать только человек, который никогда не воевал на своей земле, не защищал свою родину, а наоборот – стремился захватить чужое…
Немцы вплотную подошли к реке и начали из пушек обстреливать последний оплот. Остаткам бельгийской армии немало помогали союзники.
– Взорванные мосты через Маас на две недели задержали наступление немцев, а сейчас надо открыть шлюзы, это единственная возможность спастись, – посоветовал французский генерал Фердинанд Фош. Он, кстати, после подписания в 1919 году мирного договора с немцами скажет пророческую фразу: «Это не мир, это перемирие на двадцать лет».
Король Альберт плохо спал в ту ночь, всё не мог решиться на такой отчаянный шаг. А утром супруга сказала:
– Я видела странный сон. Какая-то плодородная равнина, мужчины и женщины заняты работой, резвятся дети, мирно пасутся стада. Потом вдруг небо стало темнеть. Люди остановились и стали кричать: «Река вышла из берегов! Мы погибли!» Тревожный шум нарастал. И вдруг совершенно ясно послышался с неба голос: «Братья и сестры! Сплетите крепко ваши руки! Живой плотиной спасём наши дома!» И вся эта толпа, тысячи и тысячи человек сомкнулись плечо к плечу, пока не образовалась сплошная стена…
Елизавета убедилась, что муж слушает её внимательно, и продолжила.
– А мрак надвигался ближе, уже видны белые гребни бушующих волн, сверкающие, как белки глаз. А голос взывал: «Держитесь, братья!» И люди отвечали хором: «Мы держимся!» Страшный напор воды обрушился на живую плотину, но людская стена выстояла, повторяя: «Мы держимся!» С рёвом неслись бушующие волны. Но громко и отчетливо звучало: «Мы держимся! Мы живы!» А потом стало рассветать. Вода уходила, укрощённая река возвращалась в свои берега. Взошло солнце, наступило яркое утро, но звёзды не исчезли, а над равниной прозвучал всё тот же голос: «Братья, это свет вашей свободы!» Такой вот странный сон…
– Вещий, а не странный! – Альберт поцеловал жену. – Бог на нашей стороне, мы победим!
И 25 октября он отдал приказ открыть шлюзы. Морская вода затопила практически всю Фландрийскую равнину, превратив её в непроходимое болото. Германцы потеряли свои орудия, спасались от потопа на деревьях, откуда потом безропотно шли в плен.
Кайзеровская армия так и не смогла взять этот крошечный кусочек независимой Бельгии. До самого конца Первой мировой войны (четыре года!) последний рубеж королевской короны держал оборону, показывая всему