Пелагея. Замужем за повелителем. Нина Петровна Ахминеева
грехом пополам приняв более–менее комфортную позу и тревожно прислушиваясь к скрипам и шорохам дома, сама не заметила, как уснула.
***
Разбудил меня пробившийся сквозь грязное оконное стекло тонкий лучик солнца. Пора вставать.
С удовольствием потянувшись, легла набок и, свесив руку с кровати, попыталась нащупать обувь. Однако вместо ботинок почему–то попадалась лишь паутина. Морщась от отвращения, но ленясь встать, я упорно продолжила шарить ладонью под кроватью.
Наткнувшись пальцами на липко–влажную «веревочку», на долю секунды замерла. Хмыкнув, ухватилась покрепче и, не раздумывая, вытащила из–под кровати неожиданную находку. Нахмурившись, подняла свою добычу повыше. Пред моими глазами на тонком, длинном хвосте, уныло сложив лапки на животике, болталась испачканная в липкой краске мышь.
Вот оно какое, «доброе» утро.
– В кладовке была? Сама виновата, что в краску вляпалась. Мыть тебя, подруга, не буду! – громко заявила я, пристально посмотрев в блестящие глазки. – Подожди, сейчас в окно выпущу.
Свесившись с кровати и стараясь не подметать длинными спутанными волосами пол, нашла взглядом свою злополучную обувь. Правый башмак лежал совсем рядом, а левый – «убежал» довольно далеко. Не выпуская мышь из пальцев, вытащила свободной рукой один ботинок и потянулась за вторым, сердито фырча и все сильнее свешиваясь.
«Доброе утро!» – внезапно жизнерадостно рявкнул в моей голове съякс.
Вздрогнула от неожиданности и дернулась, не совладав с законом всемирного тяготения. Наклонив голову набок, Васенька с нездоровым любопытством наблюдал за тем, как я бестолково взмахнула руками, подкинула мышь в воздух и, гулко стукнувшись затылком, распласталась на грязном полу. Выпучив глаза–бусинки, несчастный грызун перекувыркнулся в воздухе и с влажным шлепком упал мне на лицо. Ошалевшая от внезапного полета мышь громко пискнула и шустро рванула из комнаты.
– Утро добрым не бывает, – лежа на полу, заявила категорично, рассматривая штукатурку на потолке.
– Это смотря у кого, – огромный кошак широко ухмыльнулся, демонстрируя здоровенные зубы.
Недовольно сопя, я встала. Угрюмо посмотрела на грязные ладони и вытерла их о мятые штаны. Насупившись, перевела взгляд на довольную морду съякса. Тот мгновенно скорчил печальную рожицу и, намекая на вчерашние события, с притворной грустью начал:
– Я у тебя один–единственный защитник, а ты меня не бережешь, – хитрюга тяжело вздохнул. – Со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было. Покорми, а? Я тебе полностью доверяю, мешать готовить не буду, – быстро добавил и широко зевнул.
Демонстрируя, что его слово крепко и мешать действительно не будет, запрыгнул на кровать. Растянувшись во весь рост, снова зевнул и блаженно закрыл глаза.
– Мешать он не будет, – хмыкнула тихонько. – А из чего готовить–то?
Высказав свои мысли вслух, посмотрела на Василия. Делая вид, что крепко спит, тот не издавал ни звука.
Сокрушенно вздохнув, порылась