Работа с зависимостями и созависимостью: теория и практика. Ирина Соловьёва
сфере отдельно как токсичные процессы. Стыд – ощущение своей «плохости», вина – «плохости» своих поступков. Сами по себе, это необходимые чувства, регулирующие поведение в социуме в соответствии с правилами, считающимися нормальными в том или ином обществе. Эти чувства не природного, а социального происхождения, возникающие в процессе воспитания.
Но в дисфункциональной семье, имеющей зависимость, эти чувства в дисбалансе, их регуляция нарушена. Поступки и личность, вина и стыд путаются между собой: «Если я поступил плохо, значит, я плохой». Поэтому в такой семье очень сложно и унизительно признавать свои ошибки, это равносильно признанию в своей личной несостоятельности и недостойности. Стыд и вина перебрасываются друг другу, как мячик: «Нет, это ты виноват!»
Зависимая личность больше склонна перекладывать стыд и вину на других: «Я напился, потому что из-за тебя у меня был сильный стресс!» А созависимая личность берет себе чужие вину и стыд: например, детям алкоголиков стыдно за болезнь и за поведение родителей, хотя в этом нет их собственной вины и «плохости».
Поэтому зависимый и созависимый тип комплементарны, они дополняют друг друга, образуя устойчивые союзы – родственные, дружеские, рабочие.
Сложности с целеполаганием. Еще одно последствие инфантилизма, недостаточной зрелости – проблема с постановкой цели и со следованием к ней.
Во-первых, зависимая и созависимая личность плохо ощущает и осознает свои истинные потребности, замещая их псевдозначимыми желаниями. Объект зависимости или стремление к субъекту созависимости – замещение более глубоких, истинных, малоосознаваемых потребностей. Например, истинная потребность – расслабление, и она достигается путем приема алкоголя. Или истинная потребность в принятии, безусловной любви замещается влюбленностью, эмоциональной зависимостью.
Во-вторых, потребности сложно выражать. Зависимый тип начинает требовать, считает, что ему «должны», и плохо переносит фрустрацию, связанную с отказом, неудачей. Созависимый тип отказывается от своих потребностей и компенсаторно инвестирует их в других. Например, нуждаясь в объятиях, проецирует и начинает навязчиво обнимать близких: «Это ТЫ нуждаешься в объятиях, я знаю…»
В-третьих, объект зависимости/созависимости приобретает сверхзначимость, возникает канализированное, туннельное стремление к нему: достижение любой ценой, захваченность мыслями о нем. Все остальные сферы жизни и процессы кажутся фоном, чем-то вторичным, нередко они приносятся в жертву основной цели, связанной с объектом зависимости/созависимости. Это можно назвать «охваченностью сознания предметом пристрастия», будь то объект зависимости или субъект эмоциональной привязанности.
Таким образом, мы видим, что зависимая и созависимая личность часто ставят перед собой ложные цели, которые не соответствуют их истинным потребностям. Или испытывают сложность с самой постановкой цели: «Не знаю, что хочу». А поставив цель, нередко теряют