Царь без царства. Всеволод Алферов
поддержав узурпатора – но в ложе торговцев заседал не зря.
– Дай-ка мне нож, – попросил спутника Верховный.
В клейкой мгле Изнанки даже просто разглядеть отражение клинка было трудно. Сперва Самер отрешился от миражей, которые маги творят, чтобы не сойти с ума в этой бездне. Призрачный сад дрогнул и растаял, обнажив истинный облик той стороны: тьму, пронизанную гудящими потоками силы. Затем чародей отбросил и их тоже, сосредоточившись на бледном отпечатке души.
Когда он открыл глаза, посреди беседки наливалась цветом и формой сплетенная из дыма и света фигура. Обрисовались черты скуластого лица, темные вихры, неуклюжие руки с большими ладонями. «А ведь это паренек, что спал на пристани!» – вдруг понял маг. Да, это он… Взгляд глубоко посаженных глаз был острым, умным, но затравленным.
– Довольно? – спросил чародей.
– Для начала да, – хлыст медленно кивнул. – Распорядитель ложи и достойный Нази́р, торговец пряностей. Это их дети. Втроем с сыном пили, лапали девок… наверное, и убивали тоже втроем.
Самер видел, что вельможе больно об этом говорить, больно и постыдно – но сочувствия не испытывал. Это могла быть и его судьба, окажись отец похож на Джалида. Впрочем, хлыст не нуждался в сочувствии.
– Ублюдки, – выдохнул он. – Все трое выблядки… Проклятые богами…
«Дыхание Бездны, – подумал Верховный. – Как же ты говоришь со мной, проклятым богами?» Вслух он просто спросил:
– А в обители?
– Мудрая Хоран самолично проверяла Светлый город, – губы вельможи изогнулись в кривой ухмылке и он медленно и скорбно произнес: – «Это такая честь, такая честь»… Я попрошу, господин маг: сделайте это быстро. Если уж нужно… бросить достойных в застенки – обойдитесь одним ударом. Как на казни.
– Конечно. А как иначе?
Самер встал, но хлыст не поднялся вслед за ним, даже из вежливости. Он выглядел усталым и очень, очень постаревшим.
– Синан, будь добр, покажи гостям дорогу, – попросил он. – А потом… потом передай людям, кого им следует искать.
Это было даже лучше, чем Верховный смел надеяться: дом пустовал, остался целиком в их распоряжении. Видать, боги улыбаются и тем, кто их не так уж чтит.
Когда сын кочевников оставил их, они быстро поднялись по главной лестнице. Тишина стояла такая, что Самер вздрогнул, стоило сквозняку зашевелить занавеси в дверных проемах. Ндафа двигался легко и бесшумно, даже удивительно для здоровяка. Казалось, они как воры – крадутся по спящему дому, вслушиваясь: не раздастся ли скрип кровати, не проснулись ли хозяева?
Впрочем, Верховный и впрямь прислушивался – но не к шорохам, а к колдовскому чутью.
Разлитая по саду сила была остатками грубых, детских, но очень мощных чар. Однако не более, чем меркнущим следом. Да и тот сохранился – потому лишь, что силы хватило бы спалить весь дом. Самер думал, он потому и не понимает этой чуждой магии, что она почти выветрилась. Но здесь, в доме, он видел, как переплетены нити… и не узнавал узлы. Чувствовал пульс лишь