Задушевная математика. Иван Алексеевич Макаров
Попали!» – И смеется. И слабенькими руками машет…
А как хорошо все начиналось!
Господи! Прости меня. Прости нас. Прости всех.
Хорошая молитва. Отец Силуан научил. Жаль только – вспоминаем редко…
А как хорошо все начиналось!
Начиналось, начиналось, начиналось…
Случается, и теперь еще начинается…
А как хорошо все начиналось!
Прыгал, скакал, без ума смеяхся, жил рассеянно…
А теперь: «Тише, тише, не спугните…»
А как хорошо все начиналось!
Тепло не по-мартовски. Большая липа у забора. Стоит, что-то слушает. Пока молчит.
Собака тихонько бежит. Белая. Но грязная. И поэтому серой кажется. Но как она ловко на четырех бежит! И хвостом помахивает.
… А я вот, сколько ни пробовал на четырех, никогда у меня ловко не получалось. Всегда нескладно, неловко, медленно…
Неужели я хуже собаки? А что? Очень даже может быть…
А как хорошо все начиналось!
Только с книгами трудно было. Иных было вообще нельзя было достать… … Моисеево Пятикнижие я в первый раз прочел по изданию Одесской хоральной синагоги… Просто другого не было. И негде было взять. Это бы, может быть, и ничего… Только ведь за три дня! Все Пятикнижие… За три дня. Ровно на три дня Светка книгу дала… И, разумеется, строго секретно…
Евангелие у меня, правда, было. Маленькое, старое, русское. Бабушка где-то достала…
Зато как все дорого было! Как трепетно…
А теперь – всё в огонь. Все подряд: иконы, книги…Это не иконоборческая ересь.
Скорее, наоборот. Слишком наоборот. Страшно много всего «воспроизводится»… И все это, оказавшееся вдруг лишним и ненужным, называется теперь «непопираемым мусором»: в помойку нельзя, только в огонь.
А как хорошо все начиналось!
Ученый философ и библиотекарь Николай Федоров думал: «Чист человек и мир только в его источнике, в его детстве: детство и есть возвращение к началу».
… Может быть, это правда… Только я этого не помню. Совершенно не помню себя в том детстве, которое можно было бы назвать невинным. Сколько помню себя, всегда был грешен…
…Большой шкаф в комнате.
На дверце зеркало: до самого пола. Я в него смотрю, и мне не нравится, что я вижу. Я кажусь себе некрасивым. Я не нравлюсь себе. То есть внешность. Мне хотелось бы быть другим. Красивым. Я смотрю на себя и мне мучительно трудно видеть себя некрасивым…
Сколько мне лет? Три? Или еще меньше?
… А Детский сад – это вообще сплошной грех.
Я собирал на улице грязные камни и черепки и мечтал стать то геологом, то археологом. И о женщинах мечтал… Одно слово: Детский сад.
А как хорошо все начиналось!
Однажды зимой в воскресенье мороз был градусов до двадцати, и все или почти все утки с поймы Сетуни и соседних прудов бросили свои водоемы и пошли вверх, к пивной стекляшке. Холодно!
Было воскресенье, и все сквозь толпу уток шли, утки красными лапами по снегу и льду топчутся и кричат: не просят, требуют…
Кругом: