Болотник (книга 1 том 1). Андрей Алексеевич Панченко
из раны на груди, но не это было главное. Тело было не моё! Когда я пользовался уткой, простыню не откидывал из-за своей природной стеснительности, неудобно ссать на глазах пусть и мужи- ков, но людей мне абсолютно посторонних. Сейчас же я смотрел на себя, и мозг мой закипал. Сильное муску- листое тело, лет примерно тридцати или меньше, пуза нет (а я к нему так привык) и рост явно повыше моего, как бы не два метра, шрам от аппендицита. Ноги раз- мера сорок пятого, не меньше. Огромные лапы, с моим сорок вторым не сравнить. Сказать, что я удивился, это значит неправильно выразить свои мысли, мысли были строго удивлённо-матерные.
Тем временем врач закончил осмотр.
– Ну что же. Говорить пока рано, ещё не готовы результаты анализов, но в общем, всё не так плохо. Пару недель полежите у нас и можно будет выписы- вать. А сейчас я вас покину, с вами хотят пообщаться работники милиции. – Врач направился на выход, взяв под локоть притихшую медсестру. – Вы, товари- щи, тоже идите погуляйте, – сказал он моим соседям. Те так же молча вышли.
Я потерянно молчал. Ни говорить, ни видеть нико- го не хотелось. Хотелось спокойно обдумать своё положение и понять, наконец, сошёл ли я с ума или это всё на самом деле. Да и голова вдруг сильно разболелась.
Дверь открылась снова, и в палату вошёл мили- ционер. Обычный такой, как в советском кино по- казывают или на старых плакатах рисуют. Высокий, подтянутый, выбритый до синевы подбородок, глаза добрые-предобрые. Прям не мент, а мама мне родная. Серого цвета китель с красными петлицами, погоны младшего лейтенанта. На петлицах – герб СССР, зна- чит не следак. У тех вроде в петлицах щит с мечами должен быть, у ГАИ, как сейчас помню, французский ключ и молоток. Значит, опер или участковый. Бред продолжал развиваться.
– Здравствуйте, Кирилл Владимирович. Я опер- уполномоченный Каменногорского районного отде- ла милиции младший лейтенант Кирюшин, вот моё удостоверение, – милиционер махнул, не открывая, своей служебной коркой, на красном фоне которой мелькнул герб СССР. – У меня к вам несколько вопросов.
«Знал бы ты, мамлей, сколько у меня вопросов», – подумал я. Тем временем милиционер молча уселся на соседнюю кровать и уставился на меня. Я тоже смо- трел на него, не зная, как вести себя в этой ситуации. Мне бы передышку, прийти в себя и собраться с мыс- лями. Голова начала болеть сильнее.
– Что можете пояснить по факту происшествия? – через минуту продолжил он.
– Ничего пояснить не могу, не помню я ничего, по голове сильно прилетело, – прохрипел я пересохшими губами. Воду мне так никто и не принёс.
– Зря вы так. А между тем дело очень серьёзное, вам светит большой срок. На вашем месте я бы сотрудничал со следствием, – сделав глаза ещё добрее, доверительно сообщил мне мент. – Вы не в том положе- нии, чтобы в молчанку играть.
– А в каком я положении? Можете меня просветить? Какой мой процессуальный статус, ко… – Чуть слово «коллега» не вырвалось. Надо срочно собраться с мыслями и взять себя в руки.
Мент