Оппортунистка. Таррин Фишер
колотит в дверь со всей силы.
Я открываю, не глядя в глазок, и распахиваю дверь настежь. Передо мной оказывается женщина с поднятыми вверх кулаками.
– Вам помочь?
Это не Свидетели Иеговы – они всегда ходят парами, и у нее слишком сильно смазан макияж для коммерсанта. Она смотрит на меня со смесью страха и раздражения. Я уже готова сказать «нет, спасибо» и захлопнуть дверь перед ее носом, когда замечаю слезы, катящиеся по ее щекам. Мы пялимся друг на друга какое-то время – и вдруг на меня с ужасом нисходит осознание.
Леа.
– Леа? – спрашивает Калеб позади меня, и я незаметно морщусь. – Что ты здесь делаешь?
– Могу спросить тебя о том же, – ее голос дрожит. Она изучает наши лица.
– Я ужинаю с подругой. Как ты…
– Я проследила за тобой, – перебивает она быстро. – Ты не отвечал на звонки, и я хотела узнать почему, – последнюю фразу она шепчет, зажмуриваясь, как будто пытается от меня отгородиться. – Как ты мог, Калеб?
Словно по сигналу, она опускает голову и начинает рыдать, закрыв лицо руками. Я смотрю, как она шмыгает носом, и чувствую отвращение. Вечно меня преследуют неудачи.
– Леа… – Калеб протискивается мимо меня, чтобы обнять ее.
Я наблюдаю за ними. От страха мои внутренности завязываются в узел.
– Ну, перестань. Пойдем, я отведу тебя домой. – Он поворачивается ко мне и торопливо шепчет одними губами: – Прости.
И уводит ее прочь. Я смотрю им вслед. Она выглядит рядом с ним почти ребенком – я никогда не была с ним такой маленькой и хрупкой. Закрыв дверь, я нецензурно ругаюсь вслух, чувствуя себя вдруг тысячелетней старухой.
Следующим вечером я сижу на диване и готовлюсь к великолепной ночи с заполнением документов в юридические школы, когда в дверь звонят. Застонав, я накрываю лицо подушкой. Наверняка это Роузбад.
Я снова открываю, не глядя в глазок.
Не Роузбад. Калеб. Я настороженно его оглядываю.
– Так, так, так, – говорю я. – Смотрите-ка, что принесла на хвосте чья-то рыжая подружка.
Он виновато улыбается и проводит рукой по волосам.
– Извини, Оливия. Похоже, она переживает сильнее, чем я думал.
– Слушай, я правда не хочу ввязываться в твои проблемы с девушкой…
Видимо, я задеваю больную мозоль, потому что он моргает, как будто в глаз ему влетел жук.
– Понимаю, – говорит он. – Она хочет, чтобы я нашел друзей. Это просто стало для нее неожиданностью.
– Она не хочет, чтобы у тебя были такие друзья, как я, Калеб, и если она сказала тебе, что не против, то явно солгала.
– Такие друзья, как ты? – Он улыбается. – Ты намекаешь, что ты привлекательная?
Я закатываю глаза. Это к делу не относится.
– Ладно, ладно, – говорит он, поднимая руки, – но я хочу быть твоим другом, и мне неважно, что думают по этому поводу остальные. Это считается?
Я заставляю его подождать. Притворяюсь, что раздумываю над ответом. Прикусываю губу и хмурюсь. Затем отхожу в сторону и пропускаю его в дом. Он выглядит чертовски