Малышка для диктатора. Арина Вильде
ни слова. Ни насмешливых шуточек в мой адрес, ни грязных словечек, которые он так любит.
Он бросает меня на мягкий диван и, не отводя взгляда от моих глаз, медленно принимается расстёгивать ремень. Так же медленно вытягивает его из петель чёрных джинсов, а потом разделывается и с пуговицей. Его хищная улыбка сводит меня с ума, заставляя ерзать от нетерпения. Я боюсь, что это всего лишь сон. Это кажется невозможным: он и я в одной комнате плавимся от неудовлетворенного желания.
Он без стеснения снимает штаны вместе с боксерами, пока я дрожащими руками воюю со своим платьем и остаюсь в одном нижнем белье. Самом развратном и порочном нижнем белье, которое у меня есть.
– Идеальная, – восхищенно выдыхает он и накрывает меня своим телом.
Я прикасаюсь к его твердому члену и провожу большим пальцем по пульсирующей головке. Все как он любит. Исаев же в ответ оттягивает вниз кружевной черный лифчик и проводит языком по моему соску. Его руки разрывают тонкую ткань трусиков, и я не успеваю сделать вдох, как одним резким движением без промедлений он оказывается внутри меня. И все. Меня нет. Пусть наутро я пожалею о своем поступке, но сейчас я дышу в унисон с желанным мужчиной, зарываюсь пальцами в его короткий ежик, оставляю засосы на его шее и, не контролируя себя, выкрикиваю его имя раз за разом.
Он двигается внутри меня быстрыми ритмичными толчками и, когда я уже близка к разрядке, внезапно замирает, одной рукой надавливает мне на плечо, удерживая под собой, и слегка отстраняется. Так, чтобы у него была возможность рассмотреть меня.
Олег блуждает по моему лицу странным взглядом, а у меня так кружится голова – то ли от выпитого алкоголя, то ли от близости мужчины, – что перед глазами все расплывается.
– Пожалуйста, продолжай, – молю его, притягивая к себе за шею и подаваясь навстречу бедрами.
Его не нужно просить дважды. Он жестко трахает меня, доставляя ни с чем не сравнимое удовольствие. Так, как умеет только он. И когда я наконец-то взрываюсь и рассыпаюсь на тысячи частиц, понимаю, что ни хрена это не сон. Все реально.
Он стонет, выходит из меня и придавливает своим телом. Его тяжелое дыхание звучит прямо над моим ухом, а руки все ещё поглаживают талию и бёдра.
– Черт, я мудак, – он не спрашивает, утверждает, а я не спорю: он и в самом деле мудак. Резко перекатывается на спину и пялится в потолок. Я не знаю, что мне делать. Нам нужно поговорить. Наверное. А потом я вспоминаю о дочери, и липкий страх расползается по всему телу. Если он узнаёт о ней, то обязательно отберёт.
Поэтому я закрываю глаза и притворяюсь спящей. Чувствую, как какое-то время спустя он перегибается через меня, что-то ищет на полу, а потом чиркает зажигалкой, и в нос ударяет горький запах сигаретного дыма. Я не шевелюсь. Дожидаюсь, когда его дыхание рядом выровняется, и, убедившись, что он уснул, осторожно поднимаюсь с дивана. Я стараюсь не смотреть на него. Потому что всего один взгляд на это идеально сложенное тело, и даже ненависть, которую я взращивала к нему все это время, не удержит меня от того, чтобы остаться