Тёмные души. Карина Василь
своим положением при дворе, положением, которому даже Екатерина не смогла бы дать точного определения. С одной стороны, он был ей нужен, с другой, она его опасалась. Как он отреагирует на массовую бойню своих единоверцев? Не поднимет ли он бунта и, объединившись с Англией или германскими княжествами, затеет новую войну? Вдруг предсказатели ошибаются, и во вспыхнувшей войне он сместит её сына и сядет править сам? А вдруг, обвинив её и короля, он объединится с Гизами и опять-таки свергнет Карла с трона в надежде, что после этого он одолеет и их? Королева-мать была политиком. Но она была и суеверна. Чёткие заметки в книге Маккиавелли никак не уживались с мрачными раздумьями, написанными ею в бумаге, вложенной в библию. Смута в стране порождала неуверенность в душе. Поэтому Екатерина и искала способов успокоения. Но такова была её судьба, что успокоение к ней придёт только со смертью.
Пробило полчаса. Отложив в сторону Макиавелли, Бертран прикоснулся к маленькой изящной книжке стихов Петрарки.
– Мадам, – не оборачиваясь, произнёс он, поглаживая узор на обложке. – Вам не за чем следить за мной. Если бы я захотел, я бы мог убить вас, а ваша стража не обратила бы на меня внимания.
Зашуршала портьера. Бертран обернулся. Королева-мать сурово смотрела на него.
– Как вас понимать? – холодно спросила она.
– Позовите кого-нибудь из слуг, я покажу, – предложил Бертран.
Екатерина позвонила. Вошёл слуга.
– Позови Жанну, – приказала заинтригованная королева, мрачно поглядывая на Бертрана.
Через несколько минут вошла молоденькая девушка с опущенными к полу глазами. Бертран оглядел её. Подойдя к ней вплотную и приподняв подбородок указательным пальцем, он посмотрел ей в глаза. Затем медленно прикоснулся к её обнажённой руке и сказал:
– Ты обожглась.
Девушка отдёрнула руку и на глазах удивлённой Екатерины на руке девушки в том месте, где её коснулся Бертран, начал созревать волдырь.
– Ты не аккуратна, – спокойно произнёс он и с размаху ударил её по лицу. Девушка отпрянула, схватившись за покрасневшую щёку.
– Теперь спросите её, кто её ударил, – произнёс Бертран, не глядя на Екатерину.
– Жанна, кто ударил тебя? – спросила Екатерина, протянув к девушке руку. Та непонимающе посмотрела на неё, на Бертрана и пролепетала:
– Ударил? Когда? Я не знаю, не помню.
Бертран удовлетворённо кивнул.
– У тебя ничего не болит. Всё прошло, – проговорил он, и Екатерина увидела, что девушка медленно опустила руку, её щека начала бледнеть, а волдырь на руке уменьшаться и исчезать. – Иди, милая. Королева благодарит тебя за услуги.
Девушка посмотрела на Екатерину. Та кивнула, и девушка вышла. Екатерина молчала. Она перебирала в руках чётки из чёрного жемчуга и задумчиво смотрела на Бертрана.
– Нет, мадам, – покачал головой Бертран на невысказанный