Пространство жизни. Том 1. Александр Черевков
то из одной землянки выпорхнули перепёлки, а из другой землянки выскочил заяц.
Он вначале с перепугу выскочил прямо на нас. За тем прыгну в сторону и помчался в ближайшие кустарники. Всё было так смешно, что мы едва удержались, чтобы не рассмеяться.
Тогда бы сорвали свою вылазку. Летом настолько жарко, что на нас кроме семейных трусов до колена больше ничего из одежды не было.
Вооружившись длинными палками от сухого чилижника. Прежде чем войти в землянки мы шуршали по кустам и топали босыми ногами по земле в целях собственной безопасности.
Ведь после ухода из землянок людей здесь могли поселиться змеи и хищники. Мы ещё не умели писать, читать и считать. Но то, что нас десять, мы знали точно.
Дежурные мамы нас знали поштучно, за день многократно пересчитывали. Причём считали по именно по буквам начала имени. Андрей-1, Борис-2, Вовка-3, Гена-4, Дима-5, Сёма-6, Женька-7, Зарик-8, Миша-9, Шурик-10.
Вообще-то по рождению у меня имя Александр. Но! Дома и на улице Шурик. Так мы по своим именам считали землянки. В первую землянку зашёл Андрей.
Там в своей землянке он нашёл перламутровую пуговицу с видом тигра. Во второй землянке Борису меньше повезло. Он нашёл обычную заколку для волос.
В третьей землянке у Вовки был рванный портмоне. Когда очередь дошла до меня, в десятой землянке было гнездо перепёлки и яички.
– Гнёзда разорять не будем. – грозно, заявил Зарик. – Птицы как люди детей своих выводят.
Мы ничего ни стали говорить против выводов друга. Просто осторожно попятились обратно к выходу из землянки. Перепёлка при виде нас сразу никуда не улетела.
Сидела в гнезде растопырив перья вокруг себя и дрожала всем телом. Как раз в этот момент лопнуло яичко и на свет появился первый птенец. Он был голый и слепой, пищал что-то раскрывая клюв на корм.
– Давайте больше никого не будем беспокоить в землянках. – предложил нам Дима. – Землянок ещё много, а нас всего десять. Мы всё равно больше считать не умеем. К тому же уже вечер.
Вообще-то у нас от ВОВ были трофейные немецкие фонарики, которыми мы освещали землянки изнутри.
Но землянок было ещё очень много. Здесь беженцы с Европы селились по левому берегу речки Белка до самой речки Сунжа.
Лишь на развалинах хутора Ивлевых никто не посмел селится. Вот и нам не стоило дальше двигаться. Всякое может там случиться с нами.
– Всё! Больше не могу терпеть. – сказал нам толстый Сёма. – Скоро в трусах будет моё говно.
Он сразу рванул за кусты чилижника в сторону развалин старого хутора. По воспоминаниям стариков из семейного клана Ивлевых. До последнего набега горцев на хутор в прошлом веке у них хутор был как старая крепость в Грозном.
Вокруг хутора стояли двухметровые дувалы-стены из самана и огромных булыжников. Между хатами под землёй были большие переходы. Не знаю куда побежал срать Сёма.
Прошло минут десять нашего ожидания. От нашего засранца ни звука не вони. Кричать, звать нам друга нельзя. Могут от дома услышать родители. После скандала не оберёшься.
Ведь