Странник с планеты Земля. Владимир Тимофеев
землянок с запасами продовольствия, одежды и нехитрого оборудования. Устройство таких мы с Гасом в своё время обсуждали довольно подробно – как раз для случая партизанской войны с превосходящим по силам противником. К счастью, тогда это не понадобилось. Но планы остались. Их реализовали позднее…
– Какие вы, к демонам, воины?! Кобылы беременные, вот вы кто! Кем же ещё надо быть, чтобы не увидеть, что перед носом… – распекал Калер своих подчинённых, умалчивая при этом о собственном эпик-фэйле.
Я и напарник наблюдали за процессом вполглаза, но с интересом. Воспитание молодых бойцов – дело интимное. Подсматривать может только большое начальство, да и то – нехотя.
Калера мы хорошо понимали. То, что и сам он опростоволосился, было не в счёт. Его прокол Лурф и Дастий не видели, а он их – воочию, да ещё и в присутствии вернувшегося из «небытия» сюзерена.
– Пух! Пух! Вы – трупы, – оповестил Гас, поднявшись из высокой травы позади бедолаг, всего в пяти тянах от их тщательно замаскированной позиции.
Правда, это случилось уже тогда, когда Калер ввёл обоих в курс дела и временно отменил приказ стрелять по любому прокравшемуся к посту чужаку. Тем не менее, факт оставался фактом: моего напарника Лурф и Дастий с блеском прошляпили. Поэтому и отдувались теперь за прокол, выслушивая справедливую ругань своего непосредственного начальника…
К базе мы выдвинулись спустя пять минут.
«Молодых» Калер оставил на месте, наказав им бдить как положено и пригрозив оторвать всё «лишнее», если снова проштрафятся.
Дорога до пункта временной дислокации заняла около получаса. Калер двигался впереди, я следом, замыкал нашу троицу Гас.
На ближнем посту играть в войнушку не стали. Наш старый приятель просто назвал пароль, получил отзыв и провёл нас с напарником к нескольким прикрытым кустами холмикам.
Ухоронки-землянки были устроены, на мой взгляд, неплохо – даже вблизи, чтобы их различить, стоило весьма и весьма постараться. Но об этом я подумал уже потом, а когда подходил, с каждым шагом сердце бухало всё сильней и сильней.
В одной из землянок и вправду горел живой сгусток барьерной энергии.
Вот только серебряных нитей в нём было больше, чем алых. Гораздо больше, чем у Анциллы…
Дверь, целиком обвешанная пучками травы, распахнулась.
Вышедшая наружу женщина сделала пару шагов и остановилась, будто налетев на видимую только ей стену. Кристалл на шее красавицы отсвечивал ярко-зелёным…
– Вернулся, – тихо сказала Пао и неожиданно всхлипнула.
– Вернулся, – кивнул я, шагнув навстречу…
Глава 3
Мы молча сидели друг против друга в тёмной землянке.
Пао смотрела на меня, я на неё.
За шесть с лишним месяцев она ни капли не изменилась. Ну, то есть, изменилась, конечно, но только в том плане, что «живота» у неё теперь не было. А вот во всём остальном она осталась точно такой же – сводящей с ума, срывающей напрочь крышу, безумно желанной, но для меня, увы, недоступной. Гремучая смесь целомудренности и греха, ума и наивности, возвышенной романтичности и сурового прагматизма,