3:13 АМ. Кати Беяз
восходящую поп-звезду, спешащую за покупками. Так же тут жил никому не известный Раймонд Ли.
Яркий кирпич одной из квартир в стиле лофт, кажется, отражал огненную листву кленовых деревьев, высаженных здесь в изобилии. Черные перила высокого подъезда покрылись тонким слоем дорожной пыли – человек, который здесь жил, нечасто выходил из дома.
Эл расстегнул строгий черный плащ и потянулся к звонку. Темная резная дверь открылась еще до того, как он успел куда-либо нажать – на пороге застыл темноволосый мужчина с бледной кожей и выразительными голубыми глазами. Оба на мгновение замерли, и Раймонд захлопнул перед лицом Эла дверь и заперся на ключ.
Агент прислонился ухом к двери – тяжелые шаги Раймонда выдали бег по лестнице.
«С такой скоростью можно бежать только вниз», – прикинул Эл.
Он слетел по ступенькам на асфальт и, пробежав несколько ярдов, снова взлетел к двери квартиры по соседству. Нажав дверной звонок, Эл вытащил из кармана удостоверение и, готовый тут же представиться, раскрыл его. Испуганная женщина припала к распахнутой двери, когда Эл вбежал внутрь. Все квартиры одинаковой планировки – в этих многоуровневых узких апартаментах практически невозможно ничего изменить. Лестница наверх, под ней дверь в подвал. Эл дернул за ручку и сбежал в темноту. Сквозь занавески пробивался узкий прямоугольник света.
«Дверь!» – прикинул Эл и уже через мгновение был в узком колодце внутреннего двора. Он прыгнул на шаткий чайный столик, подтянулся на металлических прутьях и, перемахнув через невысокую изгородь, ступил на землю.
– Стоять, не двигаться! – Эл взвел курок, и Раймонд это услышал.
Беглец остановился на аллее как вкопанный и поднял руки. Эл подошел и, почти не страдая одышкой, тихо произнес.
– Я уберу пистолет, ты опустишь руки, и мы вернемся в твой дом для обычного разговора.
– Из какого вы управления? – мужчина тщательно помыл руки с мылом и насухо вытер их одноразовым полотенцем.
– Из управления по борьбе с терроризмом, – Эл вновь достал удостоверение, параллельно осматривая просторную гостевую.
Здесь холодный торец цементной стены со странным, явно дорогим портретом в золотой раме контрастировал с терракотовой кирпичной кладкой. Высокие окна, лишенные занавесок, пропускали массу дневного света, что отражался в низко подвешенной громадной хрустальной люстре. Между блестящими кожаными диванами приятного коричневого оттенка располагался журнальный столик из стекла и дерева. Вокруг чистота – ни пылинки, ни единого оттиска кофейной кружки, ни одного отпечатка пальцев.
– Чем обязан вашему визиту?
– Присядем, Раймонд? Разговор может оказаться длиннее, чем мы можем предположить.
– Я что-то нарушил или был замечен в компании террористов?
Раймонду Ли навскидку было лет тридцать. Руки очень ухоженные – такими даже не бьют по компьютерной клавиатуре. Впрочем, компьютеров вокруг не было, как не было ни телевизора, ни телефона.
«Прожить