Я не умею летать. Sora Ni
подмигнув, Сато пригласил ее пройти в кабинет.
Кабинет был просторным, с темным полом, но светлыми стенами. Кругом стояли книги, диски, видеокассеты. Работал компьютер и на большой плазменный экран выводил изображение с баскетбольного матча. Баскетболист под номером 7 застыл в красивом данке, еще секунда – и мяч опустится в кольцо. Оказавшись в кресле, Кая готовилась начать, а Сато с интересом рассматривал гостью.
Молодая девчонка, наверное, студентка. Тонкие черты лица, возможно, не чистой крови. Разные глаза? Линзы? Или гетерохрония? Родинка под левым глазом практически скрыта диким макияжем. Брови выбриты местами. Красивую улыбку портят 2 крючка по краям губ, а в ямочках на щеках, при улыбке, утопают яркие гвоздики. Волосы, разного цвета и вида, собраны в дикий хвост, а выбритые бока открывают исколотые пирсингом уши. Зачем все это? Почему молодежь это любит? На руках кольца и различные рисунки, неужели настоящие татуировки? Как глупо! А что там, на шее, сразу и не заметно было! Прямо на шее 4 прокола на коже и шнуровка!
– Вот. Это фотография моей мамы.
Кая передала Сато фотографию, на ней был он с молодой красивой девушкой. Это была одна из тех его знакомых, с кем у него давно были отношения. Одна из тех женщин, из-за которых его брак рухнул.
– Это вы рядом? – обратилась она к нему.
Время остановилось для Сато. Все кругом начало растворяться. Стены потекли вязкой массой, черный зыбучий песок потянул в темноту. Стало трудно дышать и невозможно двигаться.
«Что она хочет сказать? Что это значит?»
– Возможно, вы – мой отец, – почти шепотом выдавила из себя Кая.
«Она скрыла от меня дочь?! Как она могла так поступить!?»
Сато растерянным взглядом пытался найти ответ в глазах гостьи, впиваясь сверлящим взглядом. Но стук в дверь, как разряд, сбросил напряжение.
– Выйди, – грубо и рассержено сказал Сато сыну, – Выйди, я сказал.
– Сколько тебе лет? – обратился он к ней.
– Скоро будет 19.
Прошла минута, две, три, пять минут.
– Мне нужно знать. Я хочу сделать тест. Я уезжаю, но я хочу знать. Мне больше ничего не нужно. Пожалуйста, – обратилась она к ошеломленному Сато.
Заученные фразы, два месяца утром и вечером она повторяла их, чтобы от волнения ничего не перепутать. «Мне больше ничего не нужно. Мне больше ничего не нужно. Ничего».
Сатору тяжело встал. Достал стакан, налил виски. Впервые за последние семь лет он закурил. Минута, две. Первая, вторая. Легче.
Кая достала из рюкзака брошюру.
– Тут написано, хватит какой-нибудь личной вещи. Стакана, из которого пил человек. Можно? Я сделаю так, что ваше имя не будет нигде. Безличностно.
«Безличностно»? – что это за неправильное слово, злился про себя Сато, – она хоть понимает, что хочет сказать?
Время тянулось и тянулось. Сатору тяжело поставил стакан на стол, бросил рассерженный, но беглый взгляд на гостью. Сел за компьютер, и на телевизоре вышел поиск клиник для теста на ДНК.
– Поедем сюда сейчас вместе, видишь? –