Алхимия цивилизаций. Путь. Том третий. Часть первая. Кэт Сахаровская
подумай, надо ли тебе это??? Теперь этот вопрос не отпускает меня даже в самые тихие часы ночи. Ночь… Время властных, передвигающихся быстро и незаметно, почти неслышно.
Я обожаю этот город… Город в котором дымят фабрики, заводы. Город, в котором люди сходятся, а после кидают друг друга, злостно доказывая свою невежественность. Они создают нанотехнологии, нанопокрытия, занимаются сексом без обязательств и рожают для себя… Они остаются наедине, слушают музыку, говорят, говорят, без конца говорят… и во всём этом мире мегаполиса Бог или случай свёл их… Я чувствую электрический разряд внутри себя от этой мысли. И я уже не помню, кто я, она или он, или это я – это совокупность всех, но продолжаю быть здесь, находиться внутри, наблюдать, слившись прочно, всецело, став подкоркой её Вселенной, что не нахожу другого объяснения, как в «Я». Он сейчас где-то в этом безумном мире, такой большой и сильный. Да, он сильный и я нежнею от того, что он такой большой. От этой мысли у меня теряются силы в ногах, а где-то в области бёдер… лёжа в постели, под тёплым одеялом, как напоминание о твоих касаниях моего, нет, её тела, памятью о тебе застыло сладостное ожидание. Здорово будет, если при каждой её мысли у него сложиться успешно любое дело или встреча, тогда он станет самым успешным мужчиной в нашем городе, потому что её мысли всегда о нём. Она просто не может о нём не думать… Душа всё время рвётся, устремляется к нему, не находя причин для объяснения и оправданий. Она всегда там, где он, с ним, воедино, за одно. Я люблю мысли, в которых живёт он, он сам даже не знает об этом, хотя порой она может всё отрицать. Она очень хочет уснуть с ним. Она хочет засыпать с ним в каждый раз, когда приходит сон. Она хочет засыпать… но не хочет просыпать. Потому что, просыпаясь, его нет рядом и всё это было выдумкой… всё меняет свой цвет, город одевает пальто и шляпу.
Я не чувствую какой вкус, но я чувствую, что это игра вкусов. Я выбираю вместе с ней заодно певцов, и мы ставим музыку, а потом она берёт в руки кисть, открывает маленькие баночки с краской и начинает рисовать. В ней нет больше актёрского мастерства. Она оголила свою душу, отшелушившая всё до человечности, оставив мастерство. У неё богатая душа, но бедны карманы. Так бывает со всеми художниками, писателя, мастеровыми. Но она не мастер, ни актёр, но абсолютная душа, которая так же, как и вы страдает. Страдает, находясь в заточении, сотканном телом, водрузившее свой флаг над мирами столетий. Осталось лишь дотронуться до её сердца: и она будет любить тебя искренне, безгранично, так, как никто и никогда не любил. Меня не оттолкнула бедность этих двух людей, другое дело, если бы они были бедны душой и помыслами. Ум богатеет от того, что он получает, а сердце – от того, что оно отдаёт. Тогда он – её вёсла, а жизнь – это ладья, где она… среди всей кучи несбывшихся надеж, нарушенных ожиданий, несбывшихся мечт и желаний, обид и оценок, нанесённых ран и оскорблений, брошенных фраз, оставленных на потом дел, –