Они среди нас…. Группа авторов
ии отражают систему негласных табу, принятых в народе саха. О том, что нельзя шуметь в лесу, в незнакомой местности, о правилах поведения на охоте, на кладбище, у старинных захоронений и заброшенных жилищ, о неотвратимых последствиях неподобающего поведения и нарушения запретов.
Следует отметить, что немаловажна обстановка, в которой обычно рассказываются такие «случаи» – ночью, во время выезда на природу, на охоте, рыбалке или сенокосе на отдаленных участках, т.е. в окружении суровой северной природы, не прощающей ошибок.
Поэтому в письменном виде, в переводе на русский, часть воздействия на слушателя неизбежно утрачивается. Чтобы проникнуться этими историями, подключите свое воображение, представьте себя ночью у костра в глухой тайге, где на многие километры вокруг нет ни следа человеческого жилья.
Женщины-призраки
В страшных историях часто рассказывается об удаганках, мстящих людям, потревожившим их могилы или местность, где находится захоронение. Шаманские погребения у якутов вообще принято обходить стороной. А если случилось оказаться поблизости, нельзя шуметь, кричать, проявлять неуважение к шаману.
Часто нарушают границы миров призраки самоубийц, а также злые духи, несущие мор, как в рассказе о рыжей женщине.
В современном городском фольклоре много рассказов о дорожных призраках, появляющихся на месте аварии.
Рыжая красавица
Эта история произошла в XVIII веке в местности неподалеку от реки Вилюй. Мужчина ехал верхом по глухой тайге, возвращаясь в свое село. Зимой темнеет рано. Он понял, что не успеет добраться домой засветло. В подобных случаях путники, как правило, ночевали в пустующих жилищах у дорог: некоторые из них были специально построены для постоя, другие стояли заброшенными.
Всадник вспомнил, что поблизости есть местность с таким жильем, где он останавливался прежде, и поехал туда. Уже в сумерках якут приблизился к знакомому балагану и вдруг заметил, что в окнах горит свет, а из печной трубы вьется дымок и летят искры. Это обрадовало путника, ведь переждать ночь в компании веселее.
У коновязи мужчина с удивлением увидел высокого породистого скакуна белоснежной масти, по сравнению с ним его рабочая лошадка выглядела жалко. Белый конь был впряжен в роскошные, ярко расписанные сани с редким по тем временам мягким сиденьем. Якут подумал, что в доме остановился староста или состоятельный купец, и оробел, сомневаясь, что знатный незнакомец обрадуется его появлению. Но все-таки решил попытать счастья, может, и не выгонят его ночью на мороз.
Путник спешился, хотел подвести лошадь к коновязи, но она принялась упираться изо всех сил, не желая стоять рядом с белым конем. Решив, что его лошадь тоже стесняется своего высокородного соплеменника, мужчина привязал ее к ближайшему дереву. Стряхнув с одежды снег, несмело постучался и вошел в балаган.
Внутри было тепло и уютно. В печке потрескивали дрова, в котелке кипел суп, на столе красовались разные яства и бутылка вина. Путник не поверил своим глазам, когда увидел, кому всё это принадлежало. У печки сидела молодая женщина в богатой одежде. Высокая статная красавица расчесывала пышные рыжие волосы гребешком, на котором поблескивали самоцветы.
Возникла долгая неловкая пауза. Смущенный якут, потоптавшись у входа, решил уйти. Правила приличия не позволяли ему стеснять своим присутствием незнакомую женщину.
Неожиданно рыжеволосая красавица встала и без всякой тени страха перед чужаком жестами попросила гостя остаться. Якутского языка она, оказалось, не знала.
Путник не стал отказываться. Когда он снял верхнюю одежду, женщина пригласила его за стол, разлила по тарелкам суп, протянула хлеб. Во время трапезы незнакомка принялась о чем-то увлеченно рассказывать, время от времени указывая в окно. По всей видимости, объясняла, как ее угораздило очутиться в такой глуши.
Гость только кивал да поддакивал, делая вид, будто всё понимает. Угощение русской женщины ему чрезвычайно понравилось, с самого утра у него во рту не было ни маковой росинки. Когда попросил добавки, хозяйка с радостью подлила ему супа.
Якут счел, что повстречал купчиху из Иркутска, едущую в Якутск через Вилюй. Но ехать в одиночку через тайгу, с таким дорогим имуществом – крайне опасная для женщины затея…
Красавица тем временем попросила его откупорить бутылку. Вино вскоре ударило якуту в голову, и он начал рассказывать о себе. Она заинтересованно кивала и время от времени заливалась смехом, как будто понимала, о чем идет речь. Мужчина чувствовал себя как во сне от романтической загадочности ситуации.
Огонь в печи разгорался, в доме становилось всё жарче. Якут снял плотную зимнюю рубашку, собеседница последовала его примеру и осталась без верхнего платья. Когда вино закончилось, женщина откуда-то достала еще одну бутылку с более крепким напитком.
Когда путник опьянел, «купчиха» принялась делать ему недвусмысленные намеки, потом и вовсе потащила на топчан. Не веря сам себе, что стал героем такой зимней сказки, якут исполнил свою