Третье небо. Андрей Валерьевич Васютин
поверил, что тот победит. Завалит фаворита.
Завалит.
Победит.
Обязательно.
Без вариантов.
– Ннна! – сказал Демьян.
Мешок дрогнул и пошёл назад.
– Если бы мне дали шанс вернуться… Или если переселили в другое тело… Не знаю… Всю мою память, всего меня… И поставили перед ней. То всё равно бы… Понимаешь? Я выбрал бы ту же жизнь. Ту же. Ты думаешь, это просто? Это просто, ты думаешь? Вот так вот… Лежать… Отдавать себя… Всего… Все мечты свои… Всю жизнь… Всю, полностью… Это тяжелее, чем… Тебе не понять.
Грудь жгло. Словно бы пропустил прямой. Демьян переваливался на ступнях, просто чтобы не стоять совсем неподвижно. Вытер незнакомой, плохо слушающейся рукой лоб. Задрал футболку, уткнул её в лицо.
– Терпила. Ты сам… Ты это сам… Слабак… Ты мог сделать другой… Выбор…
– Я сделал этот.
Демьян подпружинил двумя мягкими скачками ближе. Странно: только что он падал от усталости. Не мог поднять рук.
Но там, за гранью полного опустошения, там, где нет правил, внушений и привычек, на него накатило чувство освобождения. От условий. Ограничений. Законов физики и физиологии. От всего.
Фокус оказался в том, чтобы не поверить.
Не поверить.
В усталость. В отсутствие сил. В судьбу. В удачу. Да во что угодно.
Просто не поверить, и всё.
Продолжать действовать так, словно бы ничего этого и нет. Никаких лимитов и препятствий.
– Слабак!
Он сделал сайд стэп, а потом выдал прямой – так, как никогда прежде у него это не получалось. Мощно. Словно кувалдой.
Что-то облачком вспухло перед глазами. Прах, пыль. Потекло струйкой вниз. В глаз попала соринка.
Ярость.
– Овощ!
Ещё удар. В верхнюю часть. Кулак чётко и сильно шлёпнул в самое уязвимое место.
Вскинулась труха.
Бешенство.
– Не реви!
Пошла – сама собой, без плана – серия коротких, мощных ударов по центру. Сверху запорошило белым. Повалился комкастый сор.
По батарее зло и звонко застучали.
Демьяну казалось, что соткался вокруг него невидимый, но вполне реальный экзоскелет, с мегатонным ударом, титановым кулаком; жёсткий, прочный, несокрушимый.
Исступление.
– Не реви!
Ещё серия, но сбоку, в незащищённое, рыхлое место. Свинг. Отскок. Разрыв контакта. Сход. Обманное движение. Нырок. Удар! Удар! Ещё! Он отрывисто промолотил, чувствуя, как содрогается под его кулаком натянутая кожа. Сократил дистанцию, дал хороший хук. И ещё. Вложился.
В плечо ему ахнула какая-то дрянь, но не критично, не чувствительно, не нужно обращать внимания.
Забытьё.
– Не реви!
Вверху хрястнуло, затрещало, цепь отчаянно зазвенела, выгнулась дугой, разлаписто раскорячилась вбок; картинка перекосилась, а потом раздался глухой, пыльный какой-то грохот, и что-то массивное садануло ему в левое бедро.
Батарея снова загремела колючим, полным злого раздражения перезвоном.
Демьян втянул густой воздух. Запер его внутри.
Ему