Похитители душ. Ольга Покровская
в песок, он все же не пересилил себя, а поэтому взял Рекса, вышел с ним во двор и сел на лавочку, разглядывая ненавистное здание. Коммерческое нечто, выжимающее деньги из наследия академика, грозило ему разнообразными напастями. На улице было пусто. Сперва Евгений Семенович наблюдал, как соседи загружали машину, собираясь на дачу, и удивлялся, зачем этим прохвостам столько барахла. Потом его внимание привлек человек, явно чужой на этой улице и в этом районе. Бог весть, откуда он вынырнул посреди квартала, где жители знали друг друга в лицо. Напоминающий бродягу, но не бродяга. В джинсах не по размеру, с наклейкой и магазинной этикеткой. Потрепанный жизнью пролетарий – замызганный, затравленно оглядывающийся, будто в утрированно тихом районе его подстерегала нешуточная опасность.
Но Евгений Семенович знал цену обманчивому спокойствию этого района, и мысленно посочувствовал прохожему.
Незнакомец, как слепой, пересек проезжую часть и добрел до соседней скамейки. Из его сжатого кулака выглядывал край пятитысячной купюры, но он, казалось, не понимал, что держит в руке. Евгению Семеновичу просился на язык очевидный совет, чтобы бедняга очухался и убрал купюру, но он решил не встревать.
Незнакомец ничего вокруг не замечал, но Евгений Семенович, обнаружив знакомую личность, захотел немедленно встать и уйти. Из-за угла, припадая на корявую палку, на него наступал бывший подчиненный его тестя, и это был редкий случай, когда Евгений Семенович разделял мнение академика. Он тоже не жаловал этого типа, даже когда тот еще был в ясном уме и твердой памяти. Но благословенные времена прошли, и сейчас к Евгению Семеновичу приближался престарелый фрик, лишенный следов благообразия. Куртка и старые брюки с пятнами болтались на суховатой фигуре. Немытые седые волосы торчали в стороны. Евгений Семенович сжался, как бы впервые увидев это простое лицо, широкий нос, сжатые губы. Руки-рычаги налетчика напоминали высохшие клешни, а безумные глаза горели злобным огнем. Евгений Семенович приготовился спасаться бегством, но к его удивлению, старик направлялся не к нему, а набросился на незнакомца, схватил его за плечо и даже замахнулся палкой.
– Ворюга! – закричал он.
Он тряс незнакомца, как мешок с мукой, хотя тот только таращился, не понимая, что происходит. Евгений Семенович поначалу не желал связываться, но все-таки вмешался.
– Рекс, голос… – скомандовал он негромко, а оживший Рекс подскочил к старику и залился задорным лаем.
Старик отпрыгнул.
– Ворюги, мародеры… – заскрежетал он. – Ничего, достану!
Незнакомец благодарно посмотрел на Евгения Семеновича и поправил ветровку.
– Сердитый, – объяснил он, улыбаясь плохими зубами и указывая на подъезд, в котором скрылся безумный старик. – Приятель у него снимает комнату, меня провел на ночь – значит, углядел.
– Это Беседин, – Евгений Семенович погладил Рекса по загривку и прокомментировал: – Он был на подхвате у зама тестя, а сейчас рехнулся.
Вздохнув, что так проходит земная слава, он вспомнил