Маг 17. Иннокентий Белов
в толпе и очень симпатичные мордашки, однако в самом поезде амуры крутить совсем не с кем.
Фрейлины и прислуга – это не моя охотничья территория, не буду даже и стараться. Хотя молодые офицеры и казаки за принятием еды иногда признаются, кто и на кого глаз положил.
Офицеры охраны как-то решили, что я точно свой товарищ, только без определенного места несения службы, поэтому иногда просят не закрывать им обзор на толпу.
Понятно, что при входе на вокзал тех же женщин никто и не думает обыскивать, поэтому может все случиться.
Только тогда возможным революционеркам-террористкам необходимо поближе к царю пробиться, не в толпе же взрываться. И стрелять из пистолета тоже нужно с маленького расстояния, чтобы попасть наверняка.
Хотя могут и в толпе попробовать, ради святого дела и для искупления грехов царской власти на все могут пойти революционеры.
Только не было у императора проблем с такими случаями сейчас в этом времени, тем более, когда он достаточно внезапно выехал на юг.
На второй день путешествия тот же Пистолькорс позвал меня в вагон императора на беседу.
После моего поклона и почтительного приветствия Николай Второй очень довольным тоном немного пожаловался мне на родню и рассказал про то, почему он именно сейчас решил уехать из Царского Села.
– Понимаете, Сергей, после трех таких указов сразу на меня начали оказывать очень серьезное давление.
– Наверно, Мария Федоровна, ваше Императорское Величество?
– О, она больше всех! Тут же начала звонить и требовать отменить указ о наказании за Ленские события!
Император с интересом смотрит на мою реакцию, совпадет ли она с его мнением.
– У нее большой пакет акций, это вполне понятно. Директор компании сразу же пожаловался вашей матери на свое заключение под стражу, и на обременение компании содержанием семей убитых и раненых. Только пусть директор посидит как следует, а матушка ваша получит на пять процентов денег поменьше, чем к власти придут большевики и все просто отнимут совсем-совсем бесплатно. Необходимо придерживать постоянное ограбление народа, государь, потому что хорошо известно – богатые никогда не нажрутся, даже если им придется есть плоть и кровь людей.
Видно, что такое сравнение матушки со сказочными вампирами императора не радует, однако он уже привык к моим отчасти пролетарским словам. А еще очень доволен, как ловко ускользнул от наметившихся проблем на отдых.
– Промышленники наверняка очень бузят тоже, государь?
– Да, я уже получил не одно сообщение о разных опасных разговорах, ведущихся промышленной элитой. И финансовой тоже, потому что принятый закон ухудшает показатели промышленности и выручку банков. И иностранные вложения уменьшатся, как мне часто про это сообщают мои советчики.
– Разговоры конечно на заборе как стыд не висят, но показать себя защитником народа в любом смысле выгоднее, фактически и морально, чем угождать до бесконечности предпринимателям,