Очень странный факультет. Диана Соул
кивнула, и пацан скрылся за массивными деревянными дверьми.
Как я вообще тут оказалась? Зажмурившись, попыталась вспомнить о вчерашних событиях.
Магазин, подстава с деньгами, ночная дорога, яркий свет, удар и вот теперь это.
Но только где?
– Ты сильно ударилась головой, – снова обратилась женщина. – Возможно, у тебя потеря памяти? Эмма, давай поговорим. Сейчас придет отец и мы пошлем за доктором, тебе обязательно помогут.
Она говорила, не затыкаясь ни на минуту, будто пыталась успокоить. Проблема в том, что, к своему собственному удивлению, я не паниковала.
Мне хотелось разобраться, кто сходит с ума?
Я или мир вокруг.
Потому что мои руки не были похожи на мои, а эти царские палаты и одежда точно не подходили для сиротки из приюта.
Понимая абсурдность ситуации, принялась ощупывать собственное лицо, и женщина, называвшая меня доченькой, восприняла это по-своему:
– Твое личико не пострадало, милая, ты по-прежнему самая красивая девушка в графстве. Да, падение не прошло даром, но шишка на затылке до свадьбы заживет… – Она начала нести какую-то чушь про будущую свадьбу, а я только и могла, что трясти головой, пытаясь вспомнить произошедшее между вспышкой света и тем, как очутилась здесь.
– Зеркало! – потребовала я. – Тут есть зеркало?
Кажется, эти слова окончательно взбодрили собеседницу, она вспорхнула с места и бросилась к резному комоду, откуда извлекла зеркало на тонкой ручке.
– Конечно-конечно, милая. Вот, узнаю свою дочь, даже в такой ситуации всегда заботится о внешности. И какого лешего, спрашивается, ты полезла на эту лошадь? Вот, держи!
Зеркало в тонкой кованой оправе перекочевало в мои руки, кожу укололо холодом металла, а сердце пропустило удар, едва увидела свое отражение.
Замотала головой, попыталась зажмуриться.
– Я сплю… это все сон.
Даже ущипнула себя, ведь такого не бывает.
Из зеркальной глади на меня смотрела я, безусловно я. Но не та, которой была вчера, а как будто другой человек.
Кожа на лице стала ухоженной, идеально гладкой, алебастровой, как после фотошопа наяву, даже небольшой шрам над бровью, который отчетливо помню со вчерашнего дня, исчез.
Волосы – такие гладкие и блестящие, заплетенные в замысловатую прическу, с шаловливо свисающими локонами цвета золота. И все бы ничего, но два года назад я выкрасила свои в черный, а потом добавляла цветных прядей… Эти же локоны никогда не знали краски.
Пухлые губки – идеально очерченные природным цветом. Не искусаны, не обветрены, одним словом – ухожены.
И глаза… зеленые.
Вот тут самое время испугаться и закричать, однако еще крепче вцепилась в металлическую ручку зеркала.
– Почему мои глаза зеленые? – единственное, что смогла произнести, я точно знала: у меня были карие.
– Что значит почему? Эмма, солнышко, ты ударилась головой. Давай ты поспишь…
Но спать не представилось возможным, потому что двери комнаты распахнулись