Часть 1. В поисках разумности. Лавров Владимир
пользу. Имея катастрофическое неравенство сил, он ухитрялись таким образом выполнять задачу: не допускать бомбардировок своих войск, защищать свои бомбардировщики и уничтожать чужие истребители – при этом гибли даже опытные немецкие пилоты, что было намного хуже, чем потеря самолётов. Опытных пилотов в Германии не хватало.
Вот и сейчас – отчаянный русский истребитель – одиночка вклинился в строй бомбардировщиков и сразу подбил один. Остальные прянули в разные стороны, прицельное бомбометание сорвано. Придётся спускаться и разбираться самому… Четвёрка Трескоффа опустила носы и пошла на защиту бомбардировщиков.
Валентин Соколов набирал высоту и лихорадочно соображал. Плотный строй 88-ых – опасная цель. Не подступишься, они все пулемётами утыканы. Два десятка «худых» сверху – ещё хуже. Впрочем, о них пока можно не думать – главное, сорвать бомбардировку. Тут ему пришла в голову оригинальная идея – изобразить нападение на истребители, а вместо этого погонять бомбардировщики. Уже выходя в атаку, он подумал, что немцы в такой ситуации, пожалуй, даже не взлетали бы, и что только советские люди способны на такие дела. «Для нас главное – это решить задачу, – думал Соколов, – поэтому мы и не гоняемся за одиночными самолётами, как немцы, а выполняем её, как правило. При сопровождении бомбардировщиков мы подставляем им «жертву», и они вместо перехвата идут за лёгкой целью… пока наши бомбардировщики выполняют задачу. При перехвате бомбардировщиков мы боремся с бомбардировщиками любой ценой, а не гоняем истребители ради личного счёта. Поэтому мы победим…»
Ненамного превысив Ю-88, он сделал переворот через крыло и свалился прямо в середину строя. Небольшая скорость, которую он набрал после взлёта, оказалась на этот раз полезной: он шел наравне с бомбардировщиками. Перед прицелом как-то сам собой оказался чужой самолёт. Стрелок от неожиданности даже не успел выстрелить, зато Соколов нажал не гашетки изо всех сил. Как минимум четыре 20-мм снаряда попали в цель – бомбардировщик развалился в воздухе. Остальные потеряли строй – пилоты инстинктивно взяли в сторону. Валентин удивился тому, что их стрелки не стреляют, а потом понял, что они боятся попасть в своих. Нахождение среди строя гарантировало ему некоторую безопасность. Зато он мог стрелять – и ещё один «88-ой», задымив, пошел к земле. Соколов с разворота обстрелял ещё один бомбардировщик, но промахнулся, добился только нескольких пробоин на фюзеляже. Тут стрелки проснулись и решили начать стрелять в режиме «будь что будет», но Соколов их опередил: он сначала перевернулся и ушел в крутое пике, а затем перевернулся ещё раз, сделал «горку» и оказался точно под днищем очередного «88-ого». Очередь разрезала самолёт пополам.
Прямо по курсу вспух разрыв зенитного снаряда. Далеко, зенитчики побоялись сбить Соколова, но себя обозначили: дальше будет хуже. Бомбардировщики решили, что сегодня не их день, неприцельно побросали бомбы и развернулись домой. Валентину этого было достаточно, после «горки» скорость у него