Грильяж в шампаньетте. Лидия Беттакки
Не могу смотреть на твои мучения.
Я улыбнулась и кивнула головой. Мы зашли в магазин, сделанный в стиле МОДЕРН с зеркальными витринами и стеклянными полами. Создавалось такое впечатление, что мы находимся внутри хрустальной шкатулки. На полочках и стеллажах красовались, выстроенные в ряд сандалии и туфли необыкновенной красоты, отделанные стразами и золотым напылением на подошве и каблуках.
– Какая прелесть! – остановилась я у пары туфлей с пряжкой в виде ящерицы усеяной камнями Сваровски. – И каблук, пожалуй, не очень высокий.
– Хочешь примерить, моя госпожа? – улыбнулся Джузеппе.
В этот момент подошла девушка высокого роста с кудрявой чёрной шевелюрой, одетая в синие строгие брюки и атласную розовую кофту с пуговицами в форме бабочек. На кармашке крепился бейджик с именем «Кристина».
– Что-нибудь желаете? Какой Вам нужен размер? – вежливо предложила она.
– Будьте любезны, тридцать восьмой, вот эти, – указала я наманикюренным пальчиком на туфли с ящерицей.
Мои глаза буквально разбегались в ассортименте обуви и мой взгляд остановился ещё на одних босоножках, на этот раз на каблуке примерно 12 сантиметров, на огромной платформе, чёрного цвета, из натуральной кожи питона.
– И, пожалуйста, вот эти сандалии, – попросила я у девушки и подмигнула Джузеппе, на что он одобрительно кивнул головой и улыбнулся.
В этот момент у меня зазвонил в сумке телефон. На дисплее высветилось имя моей старшей дочери «ВЕРОНИКА».
– Алло, – ответила я.
– Мама, это я. Мне очень плохо.
– Что случилось?
– По-моему у меня начинаются роды, а Роберто в отъезде по работе.
– А ты уверена, что это роды? Тебе же, по-моему, рано ещё! Ведь всего семь месяцев.
Моя старшая дочь, двадцати лет, сожительствует с итальянцем и ждёт от него ребёнка. Но чем я смогу ей сейчас помочь? Я ведь нахожусь на расстоянии почти пятисот километров. Пусть позвонит маме, то есть бабушке. Да и, в конце концов, я ведь не гинеколог! Я жестом указала Джузеппе, что выйду на улицу поговорить по телефону, и направилась к выходу.
– Вероника, я же тебе говорила, что уезжаю в Милан по работе. Чем я тебе смогу сейчас помочь? Позвони бабушке Любе, пусть она приедет к тебе.
– Хорошо, мама, прости за беспокойство! – с ехидной нотой в голосе бросила мне дочь и отключилась.
Я вздохнула и подумала, что это не роды у неё, просто малыш сделал неправильное движение и сделал ей больно, вот и доставил ей некий дискомфорт. Да и в её годы я была посамостоятельней. Впрочем, какие годы? Эта тема для меня, как известно, закрыта. Я всегда цветущая и молодая. Я вытащила из сумочки свою пудру марки «КИКО» и припудрила носик. Вот чёрт, ещё одна морщина вылезла! Ну, ничего. Я её завтра ботоксом убью в салоне СПА! Я нанесла перламутровую помаду розового цвета на свои пухленькие от природы губки и, виляя бёдрами, с дежурной улыбкой направилась на примерку ожидавшей меня шикарной обуви к моему доброму «Дедушке Морозу».
Я пришла в «ночник», как называют ночной клуб мои