Время умирать. Рязань, год 1237. Николай Баранов
пять дней, проходя каждодневно верст по пятьдесят-шестьдесят, добрались до реки Хопёра. Двигались на юго-восток, целясь на излучину Дона, туда, где эта река ближе всего подходит к Итилю. Степь на всем протяжении пути была пугающе пуста. Даже селения бродников попадались редко. Их, впрочем, пока старались обходить стороной: мало ли о чем подумают и кому чего расскажут их жители о неизвестно откуда взявшемся отряде странных половцев. Половецких стойбищ не встретилось ни одного. Во всяком случае, жилых. Попадались вытоптанные проплешины, иногда с полусгоревшими каркасами юрт, часто усеянные объеденными степными хищниками костями. Такие стойбища можно было увидеть издалека, над ними все еще продолжали кружить крылатые падальщики, надеявшиеся найти и склевать остатки мяса с разбросанных вокруг останков.
Дважды натыкались на места побоищ. На одном костяки людей и лошадей оказались навалены особенно густо: видать, жаркая кипела здесь битва. Несколько раз передовые дозоры замечали маячащих вдалеке всадников, которые при виде Ратьшиного отряда быстро исчезали. Кем они были, рассмотреть дозорные не смогли. Бродники, скорее всего: никого другого в этих местах, похоже, больше не осталось.
Перелески закончились еще к концу первого дня пути. Остались редкие рощицы да заросли ивы и ветлы по руслам нечастых речек и ручьев. На третий день рощи почти исчезли, осталось только колышущееся под ветром море осенней пожелтевшей травы, местами закрывающей всадника до пояса. Равнина, рассекаемая сухими балками, невысокие холмы, курганы с торчащими кое-где на их вершинах каменными половецкими бабами… Безлюдная однообразная местность навевала дрему, притупляла бдительность, чего допускать было нельзя. Потому Ратислав с Могутой устраивали сакмогонам встряски: пускали отряд вскачь, с пересадкой на полном ходу с верховых коней на заводных, натаскивали в перестроении из плотного строя в лаву и обратно, устраивали стрельбу по изредка попадающимся на пути одиночным деревьям. В общем, сильно заскучать не давали.
И вот Хопёр. По его изрядно облесненной и заболоченной пойме раскидано много селищ бродников. Ратьша знал об этом: бывал здесь несколько раз. В широкой правобережной низине, где среди деревьев и зарослей кустарника поблескивала вода стариц, поднимались к небу несколько дымков. Бродники, больше здесь быть некому.
Ратислав остановил отряд на краю склона, под которым начиналась низина, промытая в незапамятные времена рекой. Остановились не на виду, хоронясь за небольшой дубовой рощицей, стоящей по краю обрыва. Спешились, с наслаждением потягиваясь, разминая уставшие от скачки спины.
– Ждите здесь, – приказал боярин.
Махнул рукой Могуте, чтобы следовал за ним, и двинулся к опушке рощи, обращенной к пойме. Добравшись до нее, рассмотрели долину подробнее. От склона, где они находились, до берега реки было верст пять. Дымы поднимались ближе к берегу. Видно, обед готовят в селище.
– Ну что, порасспрашиваем бродничков