Ангелы и бесы. Тайны духовного мира. Отсутствует
Бога, пророк мог получить откровение от Бога, Который дотоле за грех царя отвращал Свое лице от народа иудейского. Блж. Феодорит со своей стороны добавляет, что Господь, в частности, прогневался и на самого Исаию, который молчал в то время, когда Озия позволил себе такую дерзость по отношению к храму. Новейшие толкователи… объясняют дело более простым образом, говоря, что Исаия был нужен именно в то время.
Почему пророк о своем призвании говорит после пророчеств, помещенных в 1–5 главах? Очень вероятно, что Исаия хотел в первых пяти главах начертать картину жизни современного ему иудейского народа для того, чтобы его послание вышло вполне ясно мотивированным.
Видел Бога Исаия, конечно, не телесными очами, а очами духа, находясь в состоянии пророческого восхищения (экстаза). «Слышит Исаия глас Господень, – говорит свт. Василий Великий, слова которого имеют отношение и к видению Исаии, – хотя ничто не ударяло в телесный слух».
Пророк в 5 ст. говорит, что очи его увидали Господа Саваофа (с евр. Владыку воинств, т. е. Бога Отца).
Храм, в котором Исаия видел Господа, мог быть как храмом земным, Иерусалимским так и храмом на небе (ср. 3 Цар. 22:19). Так как пророк не объясняет, какой храм он разумеет, естественнее всего видеть в его словах указание на известный всем Иерусалимский храм, тем более, что здесь упоминается о некоторых принадлежностях Иерусалимского храма (алтарь кадильный и щипцы – ст. 6). Но так как пророк находился в экстазе, то Иерусалимский храм представился ему имеющим более широкую вместимость. <…>
2. Вокруг Него стояли Серафимы; у каждого из них по шести крыл: двумя закрывал каждый лице свое, и двумя закрывал ноги свои, и двумя летал.
Серафимы. Слово «серафим» встречается единственный раз в Библии только здесь и поэтому истолковать его значение довольно затруднительно. Некоторые признают это название тожественным с названием змей, упоминаемых в Числ. 21, 6 и говорят, что внешним видом своим они напоминали змей или летающих драконов, которые, по верованию древних, стояли на страже Божественных сокровищ. Но невероятно, чтоб служители Божии – Ангелы – явились пророку в виде змей, которых истинные почитатели Господа считали совершенно неподходящим предметом для поклонения, как это видно из того, что царь Езекия уничтожил изображение медного змея (см: 4 Цар. 18, 4). <…> Другие толкователи производят это слово от глагола «жечь» или «гореть» и видят в нем указание на огненную природу Серафимов, в силу чего они «опаляют», «сожигают» то, с чем приходят в соприкосновение. Наконец, иные, с большей вероятностью, утверждают, что Серафимы – носители Божественного огня любви, попаляющего всякую нечистоту и очищающего людей.
Иные еще производят это название от арабского слова scharufa – быть начальником и видят здесь указание на особенно высокое положение Серафимов в среде Ангелов. Некоторые видят в этом названии воспроизведение имени бога огня Нергяла – Sarapu (сожигатель) или египетского seref – название дракона, сторожившего гробницы. Таким образом, филология не дает достаточно указаний для