Гибельные боги. Ольга Михайлова
удивился бы, но, судя по моим наблюдениям, этого не было. В самом последнем негодяе всегда можно найти что-то человеческое. Габриель Каэтани, – Карло задумчиво выпустил изо рта колечко сигарного дыма, – если Гвидо мог иметь друга – им и был Габриель. После его смерти Гвидо привязался к девчонке как к дочери. Один раз я сам спросил его, не конкубина ли она ему, так он взбесился, клянусь вам. А ведь покойник любил прихвастнуть победами и ничью репутацию никогда не щадил.
Винченцо наклонился к собеседнику, и губы его тронула чуть заметная усмешка. Карло знал, что на этом лице подобная мимика была равнозначна хохоту.
– Тогда зачем же мне на ней жениться?
Карло пожал плечами.
– О вас ходят дурные слухи, но кому, как не Гвидо, было знать, чего они стоили: он сам же их и распускал. Когда же речь зашла о том, что ему дорого, он мог сообразить, что лучшей опоры девчонке не найти. Гвидо не любил вас, Винченцо, но, в известной мере, отдавал вам должное. Любой подлец, не различающий добра и зла, когда речь заходит о значимом для него самого, начинает всё понимать правильно.
Винченцо почесал согнутым пальцем переносицу.
– Я дал слово человеку, который по отношению ко мне не соблюдал элементарной порядочности, однако уподобляться ему не хочу. Девица недурна собой и, если честна, легко найдёт жениха. А чтобы её красота была вдвойне привлекательна – я дам приданое. Что я ещё могу сделать? – он махнул рукой, – будет об этом.
– Извините, Винченцо, но… – банкир смущённо умолк.
– Что «но»? – Глаза Джустиниани насмешливо блеснули. – Если вас интересует, не склонен ли я к тем же забавам, что Рокальмуто, отвечаю сразу – нет.
Тентуччи виновато улыбнулся, сделав вид, что имел в виду совсем другое.
– Я просто хотел спросить, почему бы вам и в самом деле не жениться?
– Я подумаю об этом на досуге и, возможно, соглашусь с вами, Карло. Но выберу невесту среди тех, кто не морщится, глядя на меня. Принуждать к браку – баранья глупость: вы ведь рискуете рогами. Но все это меня сегодня не волнует. Есть дела поважнее. – Джустиниани бросил тёмный взгляд на Тентуччи. – Не забудьте же поговорить с Альдобрандини. Я не хочу упустить эту покупку, но пытайтесь сбить цену. При этом я хотел бы вначале обязательно посмотреть коллекцию, договоритесь со стариком – и дайте мне знать. Я не собираюсь покупать кота в мешке. Кстати, – почему-то вспомнил он, – забыл спросить. Я видел на кладбище… мужчина лет пятидесяти в синем сюртуке и странном шарфе персикового цвета, резкий профиль, брови изломаны, глаза чуть навыкате, седина на висках. Кто это?
Банкир с трудом подавил улыбку.
– Андреа Пинелло-Лючиани. Старая знать. Финансовые дела в полном порядке. Поговаривают о его странных постельных склонностях, говорят, близкий друг мессира Рокальмуто. Ненавидел вашего дядюшку. Не удивлюсь, если пришёл просто затем, чтобы посмотреть, как врага опускают в могилу.
– Ясно. А белокурый юнец лет двадцати трёх в золотых очках, похож на птенца грифа…
– Элизео, – усмехнулся Тентуччи описанию. – Племянник маркиза ди Чиньоло. Когда-то