Три дня. Леонид Савельев
на кухне. Мы стояли и молча курили.
– Виктор, – мужчина кинул бычок в урну, – Вы не правильно оцениваете ситуацию. Вам не нужно ни бояться, ни остерегаться того, что происходит в ваших отношениях с Ниной. Если вы сейчас будете продолжать прятаться, то всё закончиться так и не начавшись… А этого нельзя допустить. Сын который у вас родится, будет гениальным учёным. Ваш сын очень важен для будущего… Так, что прекращайте выкаблучиваться, всё очень серьёзно… На выходных будет тепло и солнечно. Почему бы вам не съездить с ней на шашлыки?
Я не мог сказать ни слова. Я не мог даже посмотреть на него. Стоя с тлеющей сигаретой в руке я просто смотрел перед собой. Было тяжело дышать. Было жарко. Мысли путались.
– Я поехал, Виктор. Мне пора. Давно уже спать хочу… Вы очень долго выходили из дома.
Он сделал шаг и в лицо мне ударил сильный ветер со снегом. Подойдя к припаркованной машине, он сел и не спеша тронулся с места. Я продолжал стоять, смотря ему вслед.
– Олег! Вы что своей машиной делаете? – мастер в автосервисе улыбался.
– Да, я, наверное, очень хороший у вас клиент.
– Сказать по правде, да… Я даже не знаю как можно практически каждый день бить свою машину. На ней же живого места нет. Вы за последний год у нас на её ремонт оставили денег на которые штук пять уже таких купить можно.
– Не считал… А вы против? Вам не нравится?
– Да, нет, что вы… Постоянный клиент… Только знаете, я же вижу, вы отлично водите… Просто… Хотите совет?
– Валяйте.
– Продайте вы её. Ну бывает так, «не пошла»… Обычно, если недавно купленная машина попадает в аварию, её сразу «сливают». Ну, не пошла… Вот и у вас так. А вы все чините, чините… Неужели не видите, что у неё карма такая. В неё постоянно въезжают. Чуть ли не каждый день. Вам не страшно на ней ездить вообще?.. Вы простите – я чисто по-человечески, так-то выгодно конечно… По-человечески просто, я…
– Нет, не страшно. Делайте. Делайте и считайте это моей безвозмездной помощью вам в экономический кризис, – Олег улыбался, доставая сигарету из пачки.
ЧУКА
Я смотрел на себя в зеркало. Усмехался. Похож на католического священника, с белым кантом вокруг шеи. Состриженные волосы падали на накидку и пол. Постепенно я полностью погрузился в свои мысли, не замечая склонившегося над моей головой мастера. Хорошо, что мастер молчалива. Хорошо, что не лезет с разговорами. Где ещё подумать о жизни, как не в парикмахерской? Я думал о Чуке. Её болезнь не давала мне ни спать, ни нормально бодрствовать. Чука. Конечно, она уже не молода, но десять лет для спаниеля далеко не предел. Чука могла умереть. Если не поможет лечение, она умрёт.
– Всё, – мастер сняла с меня накидку.
– Отлично, спасибо.
Я был доволен стрижкой. Расплатившись, я позвонил Оксане.
– Ксюх, ну как там она?
– Лежит. Начала есть понемногу. Но нос горячий.
– Врач во сколько придёт?
– Через час, в четыре.
– Окей… Я тут сейчас опять на работу заскочу