В горящем золотом саду. Рори Пауэр
Реа считала, что народ просто понимает: даже мощь страны рискует не сравниться с грозным Василисом Аргиросом.
– Афтокос ти криоста, – повторил Васа, – по Мария Димоу. Та сокомос мо кафотио.
Реа не знала, сколько еще имен осталось произнести. Сколько жизней оборвать. Безусловно, Лексос внимательно выслушает молитву до конца и сообщит, если среди упомянутых был кто-то важный или знакомый. Поэтому Реа позволила себе откинуться на спинку стула, зажмуриться и вспомнить о Патрассе. О чудесных временах, проведенных с супругом, любившим ее, о тех днях, когда ей совсем не хотелось возвращаться домой.
Глава 4
Александрос
После того как семья закончила ужинать и слуги убрали грязную посуду, Лексос помедлил, провожая взглядом сестер, которые покинули зал, взявшись за руки. Ницос остался. Он положил локти на столешницу и буравил отца напряженным, упрямым взглядом.
Реа и Хризанти понимали, когда им лучше уйти, но Ницос не потакал желаниям отца, не получив прямого распоряжения.
Васа оторвался от бокала вина и обнаружил, что Ницос находится в столовой. Повисла неловкая тишина. Лексос молчал, надеясь, что брата наконец включат в разговор. Может, сегодня груз ответственности ляжет и на его плечи, а не только близнецов.
Однако его надежды не оправдались.
– Фигама, – потребовал Васа, махнув рукой на Ницоса. – Мне надо побеседовать с твоим братом.
Ницос давно взял в привычку исполнять приказы Васы, однако всем своим видом показывал, что считает их совершенно нелепыми. Но сегодня он ощутил прилив храбрости. Вероятно, из-за того, что Реа унизила себя ради отцовского благоволения. Скорее всего, Ницоса поведение сестры рассердило не меньше, чем Лексоса. Он не двинулся с места и сидел, подперев ладонью подбородок.
По спине Лексоса пробежал холодок. Васа вот-вот поднимет взгляд и поймет, что младший сын проявил непослушание.
– Я не против, если Ницос останется, – выпалил Лексос. – Мало того…
– Что ж, – перебил Васа, – а я против. Думаю, я действительно ясно дал понять, с кем намерен обсуждать дела управления страной. Зачем мне ребенок с его игрушками?
Ребенок с игрушками? Отец не позволял ему быть никем иным, но разве Лексос осмелится сказать о подобном? Он посмотрел, как Ницос медленно и скованно поднимается со стула, словно он собран из механических деталей и шестеренок, и молча плетется к выходу.
– Какой странный ребенок, – пробормотал Васа.
Лексос догадывался, что Ницос нескоро это забудет. Дети Васы страдали от ран, которые не могли зарубцеваться, – все, разве что, кроме Хризанти.
И сейчас Ницосу нанесли новый удар. Очередное свидетельство того, что Васа видит продолжение рода лишь в первенцах-близнецах.
Лексос, как самый старший, однажды получит титул стратагиози, конечно же, вместе с обязанностями. Дары, обретенные отпрысками Васы, были вручены детям ритуально, в то время как матагиос – истинный символ власти – передавался по наследству.
После