Ходячие библиотеки. Нелл Уайт-Смит
книжными обманками не проведешь и бегаю я отлично. Потому том не стал петлять и ускорился, планируя нырнуть на цокольный этаж пекарского дома.
– Айделайррай! – призвала я, и моя лучшая студентка, стоявшая, по счастью, в самом хвосте очереди, ловко метнула свою клюку, попав в книгу абсолютно точно.
Я затормозила, проскользив каблуками сапог по мелким камням, перелетела через замершую книгу и шлепнулась на пузо, этим преградив беглянке путь к намеченной цели. Из положения лежа я прицелилась сквозь оранжевое облако поднятой пыли, но выстрелить опять не посмела, опасаясь последствий больше, чем промаха. Книга поняла это и бросилась в другую сторону. Ей хватило ума бежать в гущу студенток, понимая, что этим она полностью парализует мою самую сильную сторону, но я все еще могла преследовать ее бегом, да и студентки наши не так просты.
Неожиданно завещание резко свернуло и взяло курс на разносившего всем чайку Шустрика, веселящего народ, изображая, нужно сказать, довольно узнаваемо, наших общих знакомых. По моему позвоночнику холодом пробежалось ясное понимание плана этой проклятой книги.
Я, еще пару раз проскользив по мелким острым камушкам, оставшимся здесь после очень переменчивой зимы, поднялась, одновременно с этим пытаясь начать бежать, и закричала, перебарывая осевшую в горле пыль:
– Вверх! Вверх, Шустрик!
Но опоздала. Книга вскарабкалась по комбинезону ближайшей к малышу-дирижаблю студентки, скинула кружки с его подноса и сама закрепилась на нем, соединившись с беднягой ликровыми клапанами. С такой оснасткой у книги наверняка еще и весь набор ликровых отмычек. Сколько же денег вложили в это исчадие букинистического искусства!
Пожилые женщины тут же принялись вызволять своего летающего любимца, и я тут же отчаянно завопила:
– Руки прочь! У него жало! Назад!
На этот раз мне повезло, и завещание, которое к этому времени уже выпустило свой шип, чтобы обороняться, не достало до потянувшихся к ней пальцев. Смахнув со лба выступившую испарину, я бросилась к Шустрику в отчаянном прыжке, но, задев его поднос только кончиками пальцев, опять оказалась на земле. В этот раз у меня получилось сделать это контролируемо; приземлившись, я взвела курок револьвера и прицелилась ввысь.
Пусть нас выгонят. Но я не отдам никому нашего Шустрика. Никому!
Прямо мне в глаза, пробиваясь через белый тент, пыталось светить застрявшее высоко, за каменной крошкой, солнце, но, обезвреженное бесконечной пылевой бурей там, в вышине, оно не слепило меня. Всего один выстрел. Единственная пуля. И ей предстояло, пробив отчаянно качавшийся поднос, войти точно в сердце беглянке, раз и навсегда успокоив ее.
Я перестала дышать. Прицелилась. Я и цель. Я и цель.
– Настоятельно и уверительно настоящим уведомля…
Промахнулась. Из дырки в тенте на меня щедро просыпалась залезшая сразу в глаза, рот и нос мелкая каменная крошка.
К счастью, мимо Шустрика я промахнулась тоже.